В два Раиса ушла, раздался телефонный звонок. Я сняла трубку.

– Что там у вас, все в порядке? – услыхала я голос Кости.

– Вроде да!

– Выяснили что-нибудь?

– Кое-что.

– А яснее не можешь? Она еще у вас?

– Нет, уже ушла. Пока что мы узнали ее настоящую фамилию…

– Ага! Значит, она все-таки не Огурцова?

– Нет, Гущина Раиса Потаповна!

– Надо же! Потаповна!

– И представь себе, ее голубая мечта выйти замуж за Мотькиного брата!

– За какого брата? – не сообразил Костя.

– За Всеволода.

– Какой еще Всеволод?

– Тот, который твои трусы носит!

– А! Ну я идиот! Совсем из головы вылетело! И как теперь Матильда будет выкручиваться? Олега, что ли, за брата выдаст?

– Мы на эту тему еще не думали, и вообще это не главное. Главное, что мы знаем, где живет Райкина тетка. На улице Кравченко.

– Здорово! Установим за ней слежку. Думаю, это будет полезно.

– Кость, мы уже в школу опаздываем. После уроков встретимся у Матильды и все обсудим!

– Договорились! Пока!

– Костя! Вот Мотька кричит, что она ваши трусы постирала.

– Передай ей мою глубокую благодарность.

После уроков мы вчетвером собрались у Матильды, в нашем любимом штабе «Квартета».

– Девочки, давайте подробно расскажите, что вам удалось узнать, – начал Митя.

Мы во всех деталях описали вчерашний вечер.

– Да, интересно! Мотька, а ведь она теперь от тебя не отвяжется! Девушка втюрилась в брата Севу! – веселился Костя.

– Это естественно, – заметил Митя. – Она живет в такой неромантической обстановке – тетка-ворюга, пьяные мужики вокруг палатки… А тут романтика дальних дорог, как выражались раньше… Красавец-дальнобойщик, непьющий к тому же! Это же мечта! Не знаю, как вам, а мне ее жалко!

– Мне тоже, – призналась я.

– Но ее же никто не заставлял влюбляться, мы даже ни словечка о брате не сказали, только упомянули…

– А ей много не надо, бедняге. Просто поймала мечту за хвост… – вздохнул Митя.

– Да ладно, чего вы разнюнились! – прикрикнул на нас Костя. – Мне, например, ограбленные старушки куда больше жалости внушают, чем эта шалава.

– Вообще-то да, – согласилась с ним Матильда. – Хватит сантиментов! Я считаю, что нам надо сейчас же позвонить Олегу и Валерке!

– Это еще зачем? – хмыкнул Костя. – Соскучилась?

Мотька пропустила его слова мимо ушей.

– Ни я, ни Аська, ни Костя там показаться не можем. А Митяй один не справится.

– Почему это мы не можем там показаться? Райка сегодня работает. Значит, я вполне могу последить за ее любимой теткой, – возразил Костя. – Вот завтра действительно лучше Митяю пойти.

– Нет, лучше следить вдвоем, – заметила я. – Куда удобнее!

– Это факт! – согласился Костя.

– Ну а я про что? Ладно, сегодня ты с Митькой подежуришь, завтра Валерка с Олегом… – затараторила Матильда.

– Погоди, Мотя, – перебил ее Митя, – ваша Рая сегодня опять придет?

– Не знаю, а что?

– Лучше бы как-нибудь вытянуть из нее, когда, в какое время ее тетка из дому уходит. Может, только с утра, так чего нам зря там во второй половине дня околачиваться?

– Правильно мыслишь, Митяй, – одобрил друга Костя.

– Боюсь, меня не отпустят опять ночевать к Матильде, – сказала я.

– Да не страшно, ты же видела, она не опасная. В худшем случае опять портвейну насосется. Зато под газом она все, что угодно, выболтает, – убежденно проговорила Мотька.

– Значит, ты опять будешь с нею вечер коротать? – засмеялся Костя.

– Ой, ребята, мне только нужно добыть какую-нибудь фотку! – закричала Матильда.

– Какую еще фотку? – не понял Митя.

– Всеволода! Не может же быть, чтобы в доме не было ни одной карточки брата. Так не бывает! Я вчера вертелась, как уж на сковородке.

– А где ж мы тебе ее возьмем? – удивилась я.

– Ну, может, у кого-нибудь из вас есть фотография какого-нибудь знакомого парня, лет двадцати пяти?

– Надо подумать, – почесал в затылке Митя. – Слушайте, я знаю, у меня есть! Мой двоюродный брат из Вологды! Только он красивый очень!

– И что? Отлично! – воскликнула Мотька.

– Что ж хорошего? Она еще больше влюбится!

– Ой, верно! Но что же делать?

– Знаю! – закричала я. – Ты скажи, что он раньше такой был, а теперь у него нос сломанный! Он в аварии побывал!

– Ничего вы не смыслите в женской психологии, – заметил Митя. – Со сломанным носом она еще больше втюрится! Пожалеет, а жалеть – значит любить! Нет, Володька не пойдет! Коська, а у тебя никого нет?

– Если только отец в молодости…

– Давай! Сгодится, – сказала Мотька.