ЯнСи хмурится.

РенШен не удивлён.

— И что ты предлагаешь, Ни-Ни?

— Меня считают невоспитанной дикаркой, правильно? Я могла бы в нужный момент ворваться в тронный зал и попросить о справедливости, таким образом мы получим не только причину оставить маму во дворце без скандала, но и повод заговорить о пожирателях.

— Нет необходимости, Цинь-эр. Я собираюсь первой заговорить о пожирателях. Я нарушу традиции и… заставлю с собой считаться. Чтобы спокойно править, мне нужна репутация особы жёсткой, скорой на расправу. Ты ведь не думаешь, что чиновники меня приняли? На арене они поклонились мне из страха перед ХаоЦзы, но позже обязательно попытаются навязать мне свою волю и перехватить власть.

Увы, настоящие бои только предстоят…

Радует, что не всё придётся делать самим, у РенШена маленькая армия. Когда я усилю его теневиков своими пилюлями… Ох, мы идеальная пара.

— Сестрёнка Цинь-эр уплыла в мечты? — хмыкает ЯнСи.

— Тс-с-с, она воображает, как во главе армии победит пожирателей одним взмахом хвоста.

— О? Победит — это хорошо. Но если сестрёнка Цинь-эр собирается махать хвостом сама, то зачем же тогда армия?

Я поворачиваюсь к ЯнСи, окидываю её оценивающим взглядом. Как она может не понимать столь очевидных вещей?

— Разумеется, чтобы было кому восхищаться и восхвалять.

Мы с РенШеном отвечаем хором. Упс. Мы переглядываемся, и я первая фыркаю, настроение меняется, и я уютно устраиваюсь в его объятиях, почти клубком сворачиваюсь. Я больше слушаю, чем участвую в разговоре: я мало знаю о больших семьях, об их силе, о том, на кого из министров можно опереться, кого следует задобрить, а с кем нет никакой необходимости считаться.

— Братик, а почему бы нам не уничтожить гнёзда пожирателей за одну ночь? Если у твоих теневиков будет достаточно пилюль…

ЯнСи словно мысли читает.

Я лениво шлёпаю по столешнице хвостом, и РенШен, не прерывая разговор, наливает мне чаю.

Постепенно меня затягивает в сон — телу после прорыва требуется отдых.

Когда я просыпаюсь, я обнаруживаю, что лежу в незнакомой кровати. Спальная комната скрыта от обзора расписной ширмой. По небесно-голубому шёлку летят настолько искусно вышитые птицы, что кажутся живыми. Спросонья я даже прицеливаюсь поохотиться. Вот бы опозорилась… Пфф!

Потянувшись, я чувствую себя посвежевшей, полной энтузиазма. Я откидываю одеяло, спускаю ноги.

— Принцесс Юань, вы проснулись?

— Да.

Из-за ширмы появляется девушка в дворцовой форме.

— Эта слуга приветствует принцессу Юань, — кланяется ли она. — Желает ли принцесса принять ванну или позавтракать?

— Желает, — киваю я.

Бочка моментально наполняется водой — во дворце нет недостатка в водных талисманах. Я с удовольствием запрыгиваю в тёплую воду и позволяю служанке за мной поухаживать, расчесать волосы, добавить ароматических масел. В диком лесу подобные удовольствия недоступны… Хотя нет, при желании можно зачаровать мешочек и взять с собой в лес бочку, масла, кровать, ширму… Некоторые во времена империи Ю ухитрялись делать именно так. Как сейчас, не знаю.

Долго нежиться в воде у меня терпения не хватает.

Служанка подаёт мне нежное персиковое платье:

— Принцесса, ваша мама надеялась присоединиться к вам за завтраком. Госпожа ожидает в переднем зале.

— Мама!

На словах младшие почитают старших, а на деле мама, не имеющая благородного статуса, по правилам этикета должна мне кланяться. Естественно, я не позволю!

Не дослушав служанку, я выбегаю.

И замираю в дверях, застигнутая врасплох. Хорошо, что я оделась… Мама в зале не одна. Господин божественный доктор Азиз Йекта изволит слушать мамин пульс, благородно касаясь её запястья подушечками пальцев через тончайший шёлк. Судя по тому, как мама покраснела, доктор слушает пульс подозрительно долго, но отстраниться мама не пытается.

Если она найдёт своё счастье с иноземным доктором, я буду за неё бесконечно рада. Но! Если мама будет с доктором, кому мы с ЯнСи будем передаривать наложников?!

Крадучись, я пячусь. Доктор всё же замечает меня, в знак приветствия моргает, но слушать пульс не прекращает, видимо, восприняв мой уход как молчаливое одобрение. Я думаю, доктор бы не рискнул ухлёстывать за мамой, если бы намерения не были самыми серьёзными. Чем-то мама ему понравилась…

— Принцесса. желаете пригласить госпожу к завтраку? — уточняет служанка.

— Нет необходимости.

— Госпожа беспокоилась о вас, принцесса, — служанка едва заметно напрягается.

Её слова слишком похожи на возражение. Я могла бы разозлиться. То есть не я, а кто-то не дружащий с головой. У меня же проблемы исключительно со здравым смыслом. Я поощряю служанку улыбкой.

— В таком случае сообщи маме, что я уже проснулась.

— Да, принцесса.

Я задумываюсь — сесть ли мне за столом на место хозяйки или…

— Цинь-Цинь?!

Похоже, мама переживала за меня гораздо больше, чем я думала, раз так быстро пришла. Можно сказать, прибежала. И теперь держится за стену, тяжело дышит. Сзади под локоть её поддерживает догнавший доктор.