Пока храмовник разговаривал с подавальщиком, намекая на какой-то «особый ягодный сок», я подалась вперед, перегнулась через стол, едва не уронив лопату, и шепнула Дагу на ухо:

— Это все, конечно, хорошо. Но почему мы не можем найти эту твою Нилди, чтобы она… так сказать, закончила пророчество? Ты ведь по ее указке во все это влез.

Даг хмыкнул.

— Не могу. Я хочу закончить это сам, — ответил он так же шепотом.

— А я не хочу ждать еще десять лет, пока ты будешь что-то там заканчивать! — разозлилась я. — Это не игра, Даг! Это — жизнь!

Он покачал головой.

— Это не жизнь, Хельга. И я все делал не по ее указке. Это был мой выбор. Я знал, на что иду. И знал, что заканчивать придется самому.

— Вот сам и заканчивай! — забыв, что рядом с нами сидит третий и вообще мы находимся в общественном месте, вскричала я. — А мне нужно побыстрей! Со мной что-то творится, разве ты не видишь?

Лопата с жутким грохотом свалилась, заставив посетителей трактира повернуться к нам. В повисшей тишине я услышала рычание. На соседнем столике скалился полуобратившийся элуантроп. Кажется, женщина. Кто их, зомби, разберет?

— Вижу, — коротко ответил Даг. — Сядь.

Я повиновалась. Лопата осталась валяться на полу, но мне было все равно. Опять накатила привычная тоска.

Через пару минут все образовалось. Кошак сел на место, и трактир вновь наполнился гулом полупьяных разговоров. Иных и не было — потому что «особый сок» оказался брусничным морсом, в который чья-то щедрая рука влила добрую порцию ягодного спирта.

И судя по всему, за другими столиками сидели такие же любители выпить в разгар холодного зимнего дня.

Я сделала глоток и закашлялась. Спирта действительно было много. Но зато в груди сразу потеплело. Тоска, подумав, ретировалась до лучших времен.

— Спасибо, что помогли сделать выбор, ваше святейшество. — Дагу, кажется, тоже понравился «сок».

— Прекрасный напиток. Очень расслабляет разум, позволяя ему расшириться. Стать губкой, впитывающей новые знания быстрее.

Ага, губкой. А в трезвом уме этот парень читать не пробовал? Хотя… откуда мне знать, может этот Далин не так уж и часто покидает стены храма, и сегодня просто воспользовался поводом немного отдохнуть?

Кто я такая, чтобы судить других?

— Конечно, ваше святейшество! — с энтузиазмом поддакнул Даг. — Только вы… мы с сестрой немного торопимся… вы хотели рассказать нам о демонах, помните?

— Конечно! — закивал Далин. — Я изучил множество книг о демонах. Пожалуй, именно на эту тему сведения самые противоречивые…

Еще противоречивей, чем про Мертвеца и способ избавления от его проклятия? Интересно, зачем вообще писать книги, в которых нет ни слова правды? И как найти ту самую книгу, в которой находится истина?

И есть ли она?

— …но я смог узнать правду, — не обращая внимания на мое перекошенное лицо, продолжал храмовник. — Моя подруга… девушка, что увлекается уникальными изданиями, как и я, рассказала мне кое-что. Она вычитала об этом в книге столь древней, что та рассыпалась в прах так и не попав ко мне в руки.

— Или ее никогда не существовало, — еле слышно буркнула я. Этому идиоту кто-то сказочки рассказал, напустив важный вид, а он и рад верить! Истину он нашел, ага! Падшего мне в глотку, что я здесь делаю?

Все мое существо восставало против того, чтобы слушать очередные бредни. Хватит с меня сказок! Хватит с меня несбывшихся надежд! Я хочу уйти отсюда прямо сейчас.

Будто услышав мои мысли, Даг протянул руку и сжал мои пальцы, согревая их. Когда я успела так жутко замерзнуть? Почему весь мир сжался до размеров небольшого стола в трактире? Звуки уходят, оставляя мне лишь тишину. И в этой тишине звучит голос косоглазого храмовника по имени Далин.

— Я всю свою жизнь думал, что после смерти души грешников попадают в Геенну. Да что там говорить, все служители храма Высшего считают так же. Но есть сведения, что обитель демонов на самом деле не является тюрьмой для грешных душ.

Это всего лишь мир. Другой мир, искаженный. Он отражает Парадиз, обитель ангелов и всех добродетелей в самом неприглядном виде, превращая святость в грех, добродетель в порок, а любовь в ненависть. Парадиз и Геенна — это лишь зеркальные миры, соединенные с нашим границей, которую называют эфиром. Демоны и ангелы живут тысячелетиями, но и они смертны. Они тоже умирают. И отправляются ниже. Или выше. Туда же отправляются и души умерших существ нашего мира. Вы понимаете, о чем я?

У меня мурашки по всему телу побежали и сквозняк, гуляющий по трактиру, тут был совершенно ни при чем. Я понимала, что пытается сказать нам храмовник, и это совершенно не укладывалось в моей голове.