– А с ним кормщикова вдова...

– Его-то не нашли...

Аггей Пустовойтов протянул Таисье руку, она вышла на берег. Инженер Резен сказал ей:

– Господин капитан-командор еще послал отряды, чтоб искали по всему берегу - и выше и ниже крепости. Не надо отчаиваться.

Таисья молчала. Гроб с телом Митеньки под звон колокола понесли в церковь, туда, где отпевали других погибших в сражении. Как во сне, ни о чем не думая, ничего не понимая, едва переставляя ноги, Таисья вошла в крепостные ворота, постояла на плацу, опять пошла к дому Резена...

3. ЛОФТУС, РИПЛЕЙ И ЗВЕНБРЕГ

Возле крыльца, сложив руки за спиною, прогуливался подвыпивший краснорожий, с желтой гривой волос пушечный мастер Риплей. Наконец из дому вышел Лофтус. Риплей громко спросил:

– Как состояние больного?

– К моему сожалению, он очень плох!
– сказал Лофтус.
– Его раны смертельны. Но будем надеяться на милость божью.

Лекарь взял пушечного мастера под руку, прошелся с ним, сказал шепотом:

– Я подозреваю, что сей раненый и есть тот человек, которого с таким усердием искал в Стокгольме королевский прокурор Аксель Спарре.

– Он - русский?

– Несомненно. Но мы должны говорить иначе...

Оглядываясь, он опять зашептал на ухо Риплею. Пушечный мастер внимательно слушал.

– Но выпустит ли?
– спросил он.

Лофтус опять зашептал. Риплей остановился, задумался.

– Смелый план!
– сказал он.

Вдвоем они отыскали Звенбрега.

– Это наруку воеводе!
– шептал Лофтус.
– Что же касается до возможных неприятных последствий, то мы не станем их ждать. Вместе с негоциантскими кораблями, которые скоро снимутся с якорей, мы покинем негостеприимную Московию. Нам есть на что обидеться, не правда ли?

Риплей ответил сердито:

– А мои деньги? Кто мне отдаст мои деньги? Я немало здесь заработал, я должен получить свое!

– Сэр, вы заработали виселицу, если говорить откровенно!
– сказал Лофтус.
– Я знаю много про вас и не советую вам дорожиться. Вы служили и Швеции и Англии, но меньше всего русским. Впрочем, воевода охотно и сполна расплатится с вами, если, конечно, наш план удастся.

Звенбрег тоже одобрил план Лофтуса и присовокупил от себя, что взаимоотношения воеводы и капитан-командора нынче напряжены до крайности, так как, несмотря на все торжество полной победы, воевода до сих пор не прибыл на цитадель.

– И это нам тоже наруку!
– сказал Лофтус.
– Надо действовать возможно скорее...

Втроем они вернулись к избе Резена, и пушечный мастер попросил караульщика вызвать на крыльцо капитан-командора. Сильвестр Петрович долго не шел, потом появился, ведомый под руку матросом. Его лицо совсем посерело, было видно, что он измучен. Увидев Иевлева, Риплей тотчас же заговорил добродушно-угрожающим, раскатистым голосом.

– Сэр!
– сказал он.
– Разумеется, мы в вашей власти, но мне хотелось бы напомнить вам, что сражение закончено и более ничто не угрожает спокойствию и благополучию прекрасного города Архангельска. Вы подозревали нас в сношениях с противником, вы долгое время продержали нас в заточении, это заточение кончилось для одного из нас прискорбно: инженер Георг Лебаниус, венецианец, скончался от ожогов. Надеюсь, вы разделяете наше горе. То, что мы невиновны, доказано нашим поведением во время баталии: вы сами изволили видеть - впрочем, видели это и многие другие, - как мы палили из пушек по нашему общему врагу и делали это не хуже ваших пушкарей...

– Вы слишком длинно говорите, сэр!
– устало перебил Иевлев.
– Что вам угодно от меня?

– Нам угодно от вас, - совсем уже наглым тоном ответил Риплей, - нам угодно от вас только одного: освобождения! Мы не желаем более пребывать здесь жертвами ваших нелепых подозрений. Дайте нам судно, которое доставит нас в Архангельск, дабы мы могли наконец вымыться, поесть и почувствовать себя теми, кем нам назначено быть от всевышнего бога...

Иевлев молчал, глядя то на пушечного мастера, то на Лофтуса, то на Звенбрега.

– Что ж, - наконец произнес он по-английски.
– Вы все это недурно придумали. Как послушаешь, то и впрямь станет вас жалко. Невинные страдальцы, да и только. Вот вы какие, и по шведу из пушек палили, чем не герои? Молодцы ребята, славно постарались. Да только все-таки придется вам малое время еще на цитадели побыть. Нынче недосуг, а завтра потолкуем с подробностями.

Он отвернулся и велел матросу увести себя обратно в избу.

– Ну?
– спросил Риплей.

– Мы уйдем ночью сами!
– сказал Лофтус.
– Не думаю, чтобы это было так трудно. Победители веселятся, они нам не слишком помешают... Впрочем, есть еще один способ...

И лекарь Лофтус обратился к матросу, стоящему на крыльце.

– Вот что, любезный мой друг!
– сказал он ласково.
– Сейчас, как ты сам слышал, господин капитан-командор был так добр, что разрешил нам взять его лодью, дабы добраться до города. Он говорил по-английски, ты, должно быть, не понял? Сбегай к людям, которые дежурят на лодье, и передай им слова господина капитан-командора.

Матрос подумал и вернулся в избу. Риплей выругался.

– Вы болван, Лофтус!
– сказал он.
– Сейчас мы пропадем...