ФСБ РФ. Стенограмма рассказа майора танковых войск З., записана на Н-ском танковом полигоне Приволжского ВО

Последние две недели прошли в суете. Я потомственный военный, и всё это было чисто инстинктивно неприятно. Три дня подряд начштаба дивизии по пятнадцать часов в сутки сидел в оперативке с загадочными типами из Москвы. Судя по их серым, ну таким незапоминающимся лицам, гэбисты. Видок у него после этих заседаний был тот ещё. На четвёртый день хаос утих, а ещё два полных взвода из мехчасти были посланы в танковый парк для подготовки тридцати машин, стоящих в лёгкой консервации. А пять тягачей со взводом убыли на 225-й разъезд для получения новых, каких-то неслыханных танков, только что прошедших обкатку на Нижнетагильском полигоне. Вернулись они через два дня.

Когда заводские механики, которые прибыли с машинами, сняли в крытом ангаре "упаковку", я просто обалдел, таких танков я ещё не видел. Ну, во-первых, они были поперёк себя шире, с массивными башнями и длинными стволами. Очертания совершенно незнакомые, в общем. Они скорее напоминали самоходку, чем танк. Тем более что башни были смещены к корме и имели явный свес. Что-то в контурах напоминало израильскую "Меркаву"

— Знакомьтесь, товарищ майор. Это Т-95АШ, обтирая руки ветошью, сказал подошедший механик. — 130-мм универсальное орудие, композитная броня. Турбированный дизель в 1800 лошадей, масса 55 тонн.

[Примечание секретаря выездной следственной комиссии: исключены некоторые сугубо технические подробности]

Я стоял не дыша. Механик, хоть и был из гражданских, вольнонаёмный, прекрасно понимал моё состояние. Получить такую машину сродни первому поцелую.

— Я могу залезть внутрь?

— Пожалуйста. Танк полностью снаряжён, за исключением боезапаса. Место командира здесь, — он похлопал по люку справа у самой башни.

— А здесь? — я показал на башню.

— Там автоматика орудия и управления огнём. Есть куда пристроиться двум-трём человекам среднего роста. В бою, естественно, безопаснее на штатном месте.

Я запрыгнул на корпус, привычным движением скользнул вниз, под броню. Здесь было неожиданно просторно и удобно. Чашеобразное кресло, ремни как у лётчиков, с быстрым замком. Слева кресло стрелка-оператора, впереди по центру — водителя. Оптика обзора и наведения дублирована и выведена на пульт с монитором. Кургузый перископ. Я заглянул в него.

Блин, да это терминатор на гусеницах, а не танк! — подумал я. В глазах возникла зеленоватая картинка внутренностей ангара, перекрестие нитей прицела с чёрточками тысячных. Пошевелив перископом, я увидел, как меняются цифры дальномера.

А в начале сентября начались учения. Да не просто погонять на танках по полигону и пострелять, а целые манёвры на два округа, Приволжский и Уральский. Ну я уже нутром чуял, что не к добру это. Такая спешка из ниоткуда не возникает. В последнее время, знаете, как-то странно вела себя погода. То жара как в июле, то чуть ли не заморозок как в ноябре. Тучи тоже часто были такие, ненастоящие, страшные, как в некоторых фильмах. Порывы ветра часто случались безо всякого явного повода, в общем, природа была… на взводе, что ли? Ощущения не из самых приятных.

В тот день предполагалась отработка форсирования реки. Но за последние три дня я насмотрелся на сводную карту манёвров и всё больше убеждался, что вокруг творится что-то неладное. Войска прибывали и почти сразу растягивались. Полигон занимает почти весь центр области, там в степях если пяток хуторов есть, то и ладно. Создавалось такое эшелонированное полукольцо, которое двигалось своими отростками дальше, чтобы в итоге замкнуться.

В первой колоне было десять танков со шнорхелями, из них три Т-95. Тут меня дёрнуло рассмотреть небо. Оно ещё несколько минут назад было нормальным, чистым и по-осеннему прозрачным. Стало нехорошо темнеть, тучи такие клубящиеся полетели. Ничего хорошего, одним словом. Я стоял под навесом метрах в тридцати от берега. Первый танк вошёл в воду, машина скрылась в потоке, только шнорхель торчал где-то на полтора метра. Потом ударил шквал, всё закачалось. Шарахнула молния, она ударила на противоположном берегу в лес у воды. Обрушился густой дождь, настолько плотный, что я еле различал очертания третьего танка, вползающего в воду. Со ската готовился съехать четвёртый танк, обычная "восьмидесятка".

Ливень здорово молотил по тенту, тёмный такой, страшный. Я всмотрелся в эту пелену и вдруг осознал, что он и вправду тёмный! В любом случае это не был обычный дождь. Несколько молний подряд ударили в реку. По времени третий танк уже должен был выползти из воды, а четвёртый только войти в реку. Я схватил рацию со столика и заорал:

— Прекратить переправу! Немедленно отойти от реки!

Ливень оборвался как по приказу. Тучи ещё недовольно порокотали удаляющимися разрядами. Вцепившись в поручни настила, я смотрел на другой берег. Колонна замерла метрах в пяти от уреза воды. Но на том берегу не было не одного из трёх переправлявшихся танков.

Потом, помню, над рекой завис вертолёт с крюком на тросе, чтобы протралить глубину, пытаясь зацепиться за предположительно застрявшие или провалившиеся танки. Это было бесполезно, три машины пропали как корова языком слизнула. Они вошли в реку под чёрным дождём и не вышли из неё.

Начало сентября. Москва. ФСБ РФ. Сводка из оперативной разработки по делу "Принцесса"

В 09:40 8 сентября с.г. во время планового развёртывания войскового оцепления территории, условно названной "Зоной", проходящего как совместные учения Приволжского и Уральского военных округов, было зафиксировано первое Смещение с человеческими и материальными потерями. Как и в прошлые четыре раза, оно произошло под прикрытием шквалистого грозового ливня. В зону Смещения попали три танка типа Т-95АШ с экипажами и полным боекомплектом. Очевидец, майор З., подтвердил, что исчезновение всех трёх машин совпало по времени наибольшим количеством молний на единицу площади и максимальной плотности явления, названного "чёрный дождь".