– Ц-ц-ц, а что по поводу душеловства говорит Кодекс? – поцокал языком и осуждающе покачал головой ментат.

Я только громко вдохнул через стиснутые зубы, собираясь придумать ответ.

«Кодекс говорит, что Кодекс идет на…» – начал было формировать я мысль-ответ, но озвучить не успел.

– Не шипи, мой мальчик, я всего лишь отходил чтобы куклу сделать, – объяснил вдруг Гомер причину своего отсутствия.

– Зачем? – не сразу понял я.

– Сюда в скором времени … или не в скором… или когда-нибудь сюда все же вернутся люди, и им нужно будет узнать от кого-то, что здесь произошло. Это называется: «письмо» оставил. У тебя выпить ничего нет?

– Нет.

– И не искал?

Вот что ему ответить? И так дел по горло, а я должен был задуматься о том, чтобы искать ему пойло?

– Мальчик мой! У тебя здесь шныряется семьдесят одно бренное тело! – Гомер или мысли прочитал, или по моему взгляду все более чем хорошо читалось. – Ты не мог уделить паршивую секунду времени чтобы дать этим бездельникам указание найти мне что-нибудь промочить горло?

– Шныряется, надо же… Какое интересное слово, дядь, – подошла к нам Доминика.

– А ты не лезь, когда старшие разговаривают! – цыкнул ментат на ведьмочку.

– Эм… – между тем замялся я.

У меня всегда было неплохо с арифметикой, и я быстро подсчитал, что Гомер в бренные тела не записал трех присутствующих – ведь всего здесь семьдесят четыре разумных, если без него. То есть он не посчитал в тех, кого можно напрячь поисками пойла для него меня, ведьмочку и… Филиппу?

Интересно, интересно.

– Плохо, мой мальчик, очень плохо, – покачал головой ментат с неподдельным расстройством. – Мог бы и подумать о старике. Я вот о тебе подумал, – с этими словами Гомер вдруг легко бросил мне сразу два перстня.

Поймав оба, я раскрыл ладони, всмотрелся и только ахнул – это были мои парные мечи, из прошлой жизни. Особо ничем не примечательные перстни белого золота с литерой «», практически ничем не отличающиеся от обычных перстней Корпуса. Но я чувствовал, что это мои мечи – и надев оба перстня, я конечно же не удержался от того, чтобы тут же не активировать оба. Два быстрых движения, и…

Хлопок.

– Рейнар, м-мать моя женщина! – ошарашенно прокомментировал Гомер, который едва успел закрыться в коконе щита. – Предупреждать же надо, волчара варгрийская! Дали боги миру спасителя, я же чуть не обделался…

– Братик, ты дурак?! – не промолчала и Доминика. Она защиту не ставила, но успела спрятаться за спиной ментата, шагнув внутрь его кокона.

Где-то я сегодня кстати нечто похоже уже слышал, причем совсем недавно.

На ругательства ментата и возмущения ведьмочки я внимания даже не обратил, завороженно глядя на мечи в руках.

Два клинка, кавалерийская спата и пехотный гладий. Первый длинный, предназначенный для поединков, с плавным расширением на конце, второй короче, с прямым широким лезвием. Выглядят мечи как обычные (как обычные артефакторные, конечно же), но сила в них заключена невероятная. Не каждое оружие переживет встречи с ними, а уж защита вообще пасует практически любая. Силы в них закачано, на сотню обычных мечей хватит.

Оба меча меня признали и активируясь, мгновенно появились из пространственного кармана. Вот только гладий, который в момент появления был окутан зеленой аурой, оказавшись в моей левой руке почти мгновенно поменял цвет Сияния, став алым – реагируя на мое заражение адским пламенем, которое усилиями Ливии было локализовано.

Именно поэтому и хлопнуло вокруг синхронизацией – причем так сильно, что на ногах вокруг на всем плато удержались только Гомер с Доминикой, Филиппа и ламии, принявшие боевую форму. Несколько адских гончих и даже один мимопроходящий некромант вовсе улетели на пару десятков метров – а надо всегда когтями за земную твердь держаться крепко потому что.

Крутанув мечи, проверяя как они лежат в руках – создав вокруг себя взблеск стали и активного щита, я подбросил их в высоко вверх, на десяток метров, а после еще раз провернул перстни. За краткое мгновение убирая улетевшее прочь оружие в пространственный карман, и вновь доставая из него, сразу же возвращая в руки. Тоже отличительный признак «моих» мечей – с обычными подобный трюк, за столь короткий миг, не получится. Прелестно, просто прелестно – кто бы мог подумать, что я найду здесь такое сокровище. Ну не я найду, но мне найдут.

Мечи вернулись в руки, а я понял, что у меня в теле появилась необычайная легкость. Причем… понял, что ведь не сейчас эта легкость появилась. Раньше.

Вернее нет, не так. В теле не легкость появилась, а исчезла привычная тяжесть.

Я замер. Гомер (который щит до сих пор не деактивировал) мне что-то говорил, а я не обращал внимания. Я слушал свое тело, слушал уже в движении, перемещаясь вокруг защитного кокона Гомера, не убирая при этом оружие.

С каждым шагом мне становилось все веселее и веселее. Тело, тело Кайдена де Рейнара, теперь было полностью мое, я его чувствовал и двигался по-настоящему плавно. На чужой взгляд – на взгляд обычного человека, никаких изменений не произошло. На обычный взгляд двигался я плавно даже тогда, когда только-только вернулся из Посмертия. Сам себе я же всегда, подспудно, казался неуклюжим пьяным клоуном, который впервые попробовал передвигаться на ходулях.