Швырнув бычок в сторону, Серега вздохнул и ответил:

– Есть такое, потрепала жизнь. А я предлагаю сейчас набить брюхо как следует, поспать несколько часов и сразу же на рассвете выжимать педаль в пол. Куда угодно.

Подойдя к Владу, Серега дернул его за плечо.

– Действительно, чего ты тут стоишь с лицом как у слабоумного? Сам понимаешь, в каком мире живем. Не убьешь – не проживешь.

Переживая новые впечатления, которые с каждой минутой казались ему весьма неплохими, Влад неожиданно для себя ответил:

– Я бы поступил так еще раз, а может быть, даже несколько раз.

Закутываясь в шинель, Серега засмеялся:

– А вот это очень даже здорово, ты запомнишь это на всю жизнь. Только сильно не увлекайся, а то понесет, знавал я таких. Тебе бы сейчас девку, сразу бы все встало на свои места.

И, заглянув товарищу в глаза, Серега поднял брови. Кое-что из последних событий не давало Владу покоя, и поэтому он обратился к другу, который никак не мог застегнуть пуговицы шинели:

– Я вот только одного не пойму, почему вы мне об этом ничего не рассказали? Я даже ничего не успел понять!

Не отвлекаясь от узких отверстий для пуговиц, Серега ответил:

– Потому что ничего не надо было понимать, надо было только делать. А если бы кто-то из нас подошел к тебе, то у этих сук был бы повод еще бдительнее следить за нами. Я не знаю, почему ты сразу не догадался. Ведь мы столько времени мечтали об этом.

Тут вмешался Иван:

– Вот ты говоришь, что ничего не успел понять, так на это и был расчет —на внезапность и неожиданность. Мы тебя не осуждаем, просто ты какой-то задумчивый и хмурый. Все время смотришь в одну точку и слова не скажешь, пока не спросят. Тем не менее это все уже неважно, потому что дело сделано.

Владу нечего было добавить по этому поводу. Вытащив в салон маленькую печку из водительского отсека, шахтеры достали все съестные запасы цеховиков и уютно расположились по кругу. Вскрыв мясные консервы, они запивали их разбавленным спиртом и закусывали вареным картофелем вместе с хлебом со специями. Все молча ели, таким образом отмечая свое освобождение. Вытерев руки об себя, Серега протянул руку Ивану.

– Ну-ка, старый, подай мне автомат, посмотрю.

Поперхнувшись сухарем, Иван протянул Сереге автомат и продолжил есть. Разглядывая оружие, Серега задумчиво заговорил:

– Надо же, столько лет прошло, столько оружия придумали, а все равно все пользуются подобным.

Никто из рабов ему не ответил, и Серега продолжил осматривать автомат, после чего вскрикнул:

– Клеймо! Опять это поганое клеймо, да еще и на автомате вырезано! Не получится у нас в людных местах появиться с ними, сразу подумают, что-либо мы цеховики, либо беглецы.

Потягивая самокрутку, Геннадий умиротворенно произнес:

– А как часто ты позволял кому-то разглядывать свое оружие?

Серега хотел было ответить, но его тут же перебил Влад, почти целиком оправившийся от минувших событий:

– Может быть, его стереть ножом или напильником?

Серега довольно закивал. Спустя некоторое время свободные люди сидели молча, слушая треск дерева в печи. Каждый размышлял о планах на свободу, кроме Влада. Его голову переполняло множество мыслей и положительных эмоций, из-за которых он не мог ни на чем сконцентрироваться. Тишину прервал Иван:

– Я вот тут подумал и не понял, где мы и как отсюда выбираться будем?

Шумно прочистив горло, Геннадий успокоил товарищей:

– У них карта должна быть, Серый, проверь еще раз карманы.

Вновь обыскав шинель, Серега вынул из внутреннего кармана карту, сложенную в несколько раз, и протянул ее Геннадию. Тот аккуратно развернул ее и начал очень внимательно изучать.

– Странная карта, однако, от руки нарисована. Есть только Цех и северное направление. Но я все равно догадываюсь, где мы, и тем более я знаю, куда можно будет направиться. Там, кстати, не будут задавать вопросы о том, откуда у нас клейменное оружие и все остальное,– заключил свободный человек.

Поднявшись с пола, Серега потянулся и устало произнес:

– Думаю, что теперь нужно поспать. До рассвета несколько часов. Затем бросимся в бега, а это дело самое трудное из всех, что можно вообразить.

Устало посмотрев на друга, Влад произнес:

– Мне казалось, что работа в шахте была куда труднее.

Усевшись на сидение и укутавшись в шинель, Серега закрыл глаза и тихо произнес:

– Это потому, что тебя никто еще по-настоящему не преследовал…