Вадим, совсем занервничав, встал и пошёл к бойнице. Посмотрел в неё. Ничего, только деревья. Пошёл к следующей. Ничего. И так по кругу, как Алес.

— Идёт! — Радостно сообщил Рустам.

Народ подорвался со своих мест и побежал к лобовым бойницам, чтобы самим убедиться, что солдат возвращается.

Поляк шёл не спеша, всё так же осторожно.

— Ну, что там? — Спросил Вадим, когда дверь не успела ещё толком открыться.

— Ещё пять сотен метров. Там машина стоит, так что сразу заметите. — Ответил Алес и залез в автобус. — Как всё было без меня?

— Нормально. Я никого не видел. — Сказал Вадим.

Поляк улыбнулся.

— Зух Вадим. — Похвалил он приятеля.

«Вояж» рявкнул и стал перескакивать препятствия. Пятьсот метров он проехал без напрягов, слегка потряхиваясь и в конце этого маленького пути, остановился возле грязной, покорёженной машины с надписью ДПС на капоте.

— Ухты, а машинка-то много дерьма пережила. — Сказал Рустам, рассматривая брошенный транспорт.

— Ты лучше не на машину гляди, а на дорогу к деревне. — Вадим указал пальцем в сторону дороги, от которой осталось одно название.

— Я туда не того… не проеду. — Сразу сказал водитель. — Ну, может на метров, двести протиснусь и всё.

— А далеко дальше до вашей деревни Борис Климентьевич? — Спросил у старика Марк.

— Чуть меньше километра. — Ответил радист.

— Не слишком ли опасно настолько от автобуса отходить? Давайте поедим дальше. — Предложила Ксения.

— Нет, нельзя. Автобусу дизель нужен, а нам жратва. Патронами мы ведь питаться не будем? — Сказал Рустам.

— Тогда Рустам, посунонць сен… двинься, насколько сможешь, а дальше я, Вадим, стажец и Марк пуйдзьмы пешком. — Надавал всем приказов Алес, и стал готовиться к походу.

Арина хотела возразить, хотела не пускать мужа на самоубийственную ходьбу в деревню, но теперь тот её оставил, взглядом и мотком головой.

— Так надо. — Сказал он. — Без еды и топлива мы долго не проживём.

Жена печально кивнула, всё понимая.

Алес выдал напарникам оружие, предупредил, чтобы держались поближе к свету и подальше от тени, Рустаму и женщинам, приказал смотреть в оба, и в случае чего сигналить.

Небольшая группа вышла из автобуса, под лучи света божьего. У Вадима непроизвольно затряслись коленки, пробежал холодок по всему телу, не смотря на жару.

— Напшуд. — Сказал поляк, махнув в направлении деревни.

Люди пошли, молча, не только ступая, но и дыша с запредельной осторожностью.

Шагали исключительно по освещённым участкам, друг за другом, по следам впереди идущего.

О том, что здесь когда-то была дорога, напоминали лишь остатки асфальта, выглядывающие из грязи и травы.

С каждым метром, Вадиму становилось всё страшнее. Единственное надёжное укрытие всё отдалялось, а окружающее пространство, казалось всё более враждебным. Васильев чувствовал себя первобытным человеком, вылезшим из уютной пещеры, в мир, где всё хочет тебя убить.

По большей части, его ощущения, были правдивы. Один раз, Алес наступил на неприметный не то корешок, не то лиану, не то стебель, и в туже секунду бутон, выросший на ближайшем дереве, резко раскрылся, и плюнулся кислотой. Поляка спасли лишь, его выучки и рефлексы. Он отпрыгнул, сбив с ног Марка.

— Вкурвиць сен! — Выругался бывший солдат. — Осторожней надо быть. — Добавил он, мгновенно успокоившись.

Дыбящуюся и шипящую землю, люди обошли, и переступили все мелкие, мясистые корешки.

Группа поняла, что добралась до деревни, только когда уже вплотную подошли к её постройкам. Марк первый заметил среди кустов и стволов деревьев, то, что осталось от дома с двухскатной крышей. Кривое древо, переплетающееся ветвями с братьями, разорвало здание на куски. Раскиданные вокруг доски, брёвна и другие части дома, покрылись пупырчатым мхом и слизью. «Лес» и из них делал питательную биодобавку.

— Страшно смотреть на родную деревню. — Сказал Борис Климентьевич.

Из-за деревьев показывались и другие дома. Каким-то повезло больше, каким-то меньше.

— Эх, Тамары дом. — Сказал старик, да перекрестился. — Толькин. — Ещё сказал радист и снова перекрестился. — И никого ведь не видно. Не души.

Вадим всматривался в пустые глазницы зданий, видя только мрак. Вымерла деревня.

— А вот и мой. — Показал Борис Климентьевич на дом с обрушившейся крышей, разбитыми стёклами на окнах, и прижавшемуся к нему гаражу.

— Осторожно заходим. — Приказал Алес.

Группа приблизилась к дому, глянула в окна и вошла.

В комнаты, через разбитые окна намело грязи и гнилых листьев. Шкафы, тумбочки, различные ящики, были вскрыты, их содержимое брошено на пол.