— Это законно?

— Знаешь, — сказал он, — я не юрист, но думаю, что нет. За тобой кто-то следил?

— Понятия не имею.

— Но эта штука все еще работает и посылает сигнал, так что…

Его голос затих. Он наблюдал за моим лицом, пока я обдумывала его слова.

— Возможно, тебе стоит обратиться в полицию, — сказал он в конце концов.

*

Я поехала на берег озера, чтобы спокойно обдумать свои варианты. Было еще рано, так что припарковалась я без проблем. Людей вокруг было немного, только собачники, да бледные мамочки с колясками, малышами на поводках и пакетами утиного корма. Их лица были осунувшиеся от недосыпания, а глаза покрасневшими то ли от слез, то ли от усталости. Глядя на них я словно перенеслась в те времена, когда я целыми днями оставалась одна с Джорджем, а Уинстон пропадал неизвестно где.

Именно тогда наша жизнь вошла в штопор, из которого уже не смогла вернуться. Я начала пилить его за долгие и постоянные гулянки, а он решал проблему, исчезая вообще на сутки. Это заставляло меня ругаться еще больше, и вдруг, почти по волшебству, меня заменили другой женщиной — финал, который вообще не приходил мне в голову.

Я знаю, о чем вы думаете.

«Как она могла не заметить?».

Не зная об этом трекере, я обнаружила только один случай, когда Скотт преследовал меня: тот самый урок плавания Джорджа в отеле. Теперь было ясно, что Скотт выследил меня с помощью этого устройства.

Это мог быть только он, больше некому.

Я посмотрела на свои руки на руле, и заметила, что они дрожат.

Кем надо быть, чтобы преследовать женщину? Кем надо быть, чтобы следить за каждым ее движением через домашний компьютер?

Меня затошнило.

Если это действительно сделал Скотт, он был способен на гораздо большее, чем я могла себе представить. Мне грозила опасность, и нужно было что-то делать.

Я вытащила из кармана мобильник. Прокрутила список звонков. Сделала глубокий вдох и нажала кнопку набора номера.

Когда на звонок ответили, я сказала:

— Нам действительно нужно поговорить.

*

— Миссис Туви? Не пройдете ли за мной?

Я встала и пошла за молодым человеком.

— Какое прекрасное утро, — сказал он, и я ответила:

— Да, просто замечательное.

— В этом году нам повезло с погодой.

И я снова согласилась.

Он проводил меня в последний кабинет справа и попросил подождать.

— Принести вам что-нибудь, — спросил он. — Воды? Чаю?

— Спасибо. Воды.

— Конечно, — он развернулся на пятках, от чего я задумалась, не служил ли он в армии.

Ждать пришлось больше часа. Минуты шли за минутами, в офисе становилось душно. Ладони у меня вспотели, кожа головы зудела, и я чувствовала себя лягушкой, которую варят на медленном огне. Я уже собиралась встать, извинить на стойке регистрации и уйти, как дверь открылась и вошла очень официальная сержант Эспинелл. Ее сопровождала незнакомая мне офицер в штатском. Она представилась как детектив-констебль Ханна Гидли.

У двадцатилетней констебля Гидли были ярко-рыжие волосы и молочно-белая кожа, оттененная ярко розовым румянцем на щеках, мочках ушей и кончике носа. Тело ее было мягким, а глаза добрыми. Ее внешность больше подходила нянечке в яслях, чем детективу, и когда она улыбнулась мне, я сразу почувствовала себя увереннее.

— Вы пришли, чтобы сделать заявление, — начала сержант Эспинелл.

— Да, — ответила я.

— Почему именно сейчас?

— Кое-что случилось, — сказала я, — это… наверное, будет проще, если я просто сделаю заявление.

Сержант Эспинелл кивнула. Если я и вызывала у нее какой-то интерес, она хорошо это скрывала. Она обменялась несколькими тихими словами с констеблем Гидли, затем приготовилась слушать. Когда я заколебалась, она слегка подтолкнула меня:

— Я вся внимание, миссис Туви.

Таким тоном обычно говорят измученные жизнью люди, которым снова и снова приходится тратить свое время на бесполезное занятие. Сколько таких испуганных женщин обращается к ней каждый день, невольно подумала я.

— Я ожидала, что вы позвоните мне, — сказала я, глядя на сержанта Эспинелл.

— По какому вопросу?

— Из-за отпечатков пальцев и мазка ДНК.

Она тупо смотрела на меня.

— Миссис Туви, — сказала она, — мы не звоним людям, которых исключили из расследования.

Исключили?

— Погодите. Вы хотите сказать, что не нашли моих отпечатков в доме Уэйна? Вообще?

— Именно так, — медленно произнесла она, и впервые с момента начала нашей беседы в ее лице появился интерес. — А должны были, миссис Туви?

Я опустила голову.

Что, черт возьми, происходило? Мои отпечатки должны были остаться везде. На подоконнике. На столе. На аквариуме.