Вскоре Кристина заметила на горизонте нескольких всадников: они были пока слишком далеко, чтобы представялось возможным посчитать их количество и увидеть герб на знамени. Но всадники стремительно приближались, гоня коней галопом, и уже вскоре она увидела, что было их немного — не больше семи-десяти, а на развевающемся чёрном стяге было изображение серого замка. Герб Штейнбергов, лордов Бьёльна. Кристина хорошо знала гербы почти всех дворянских домов Драффарии, разве что путалась в шингстенских эмблемах мелких рыцарских родов. Но не узнать герба главного дома Бьёльна она не могла.

— Видимо, наши бьёльнские друзья устали ждать и решили нас встретить, — усмехнулся отец с явной теплотой в голосе.

Союзники из Бьёльна, как заметила Кристина, решили проявить уважение и не посылать к нолдийцам простого гонца с напоминанием, а выехать лично. Она насчитала семерых мужчин в лёгком неполном доспехе и в чёрных и фиолетовых сюрко сверху, одного знаменосца и возглавляющих отряд лорда Штейнберга и ещё одного дворянина, которого она не знала. Издалека бросались в глаза его золотистые короткие волосы, яркая фиолетовая, несколько неуместная в военном походе одежда и горделивая осанка, навевающая мысли о явно раздутом самомнении.

То, что лорд Генрих приехал сам, Кристину не удивило. Некогда он был оруженосцем у лорда Джеймса и десять лет назад получил от него рыцарское звание и меч. Кристина в те годы была совсем маленькой и не очень хорошо помнила, как нынешний властитель Бьёльна выглядел в юности. Поэтому теперь, когда он подъехал совсем близко, она вдруг встрепенулась, чуть задрожала, будто встретила кого-то из далёкого прошлого, чей образ уже совсем стёрся из памяти… На самом деле так оно и было, но Кристина не понимала, почему эта короткая встреча с лордом Штейнбергом всколыхнула в ней такие эмоции. Он был близким человеком для отца, а не для неё… С ней он, помнится, пересекался крайне редко, потому что его как подростка дела младенцев не интересовали. Да и что вообще могло интересовать едва разменявшего второй десяток юношу, кроме оружия и драк, учебных и настоящих?

Сейчас же Кристина заметила, что лорд Генрих был красив, хоть и показался ей уже не особо молодым: она разглядела небольшие морщинки в уголках зелёных глаз, а в самих глазах — некоторую усталость.

Отец выехал чуть вперёд и ловко спешился почти одновременно с лордом Штейнбергом. Они формально поприветствовали друг друга поклонами и рукопожатиями, а потом, забыв о церемониях, крепко обнялись. Около минуты они о чём-то переговаривались — голоса их звучали тихо, и Кристина почти не расслышала слов. После отец подошёл к её коню, положил ладонь на её пальцы и заглянул ей в глаза — внимательно и строго.

— Мне пора, — вздохнул лорд Джеймс, и Кристина напряглась. — Я постараюсь писать тебе почаще. Не беспокойся обо мне, помни, что всё обязательно будет хорошо. — Она кивнула, и он продолжил со сдержанной улыбкой: — Будь умницей, слушайся Гленна и Реджинальда. Но и о том, что ты теперь хозяйка Эори, не забывай.

— Я помню, — отозвалась Кристина, нервно сглотнув. Отец доверял ей, отец надеялся на неё, разве она имеет право подвести? Нет, теперь она будет в тысячи раз ответственнее, внимательнее и усидчивее, постарается поумнеть и повзрослеть… Чтобы со временем даже господин Гленн и капитан Фостер поразились её навыкам. — Я тебя люблю, пап.

— И я люблю тебя, милая. — Отец погладил её пальцы и убрал руку. — До скорой встречи.

Кристине пришлось отъехать в сторону, уведя коня с ровной дороги к траве, что росла вдоль тракта. Весна только-только началась, и освобождённая от снежного плена земля была ещё серо-жёлтой, покрытой остатками прошлогодней травы и сухими листьями. Но и новая нежная трава, и первые листочки на деревьях уже начали постепенно пробиваться, даря приятные ощущения приближающегося тепла.

А отцу всю весну придётся провести на войне… на далёком севере, где, говорят, ночь может длиться сутками, где снег не сходит до лета, где адские холода пробирают до костей… Захотелось вдруг позвать отца и удостовериться, достаточно ли тёплой одежды он взял с собой, не забыл ли плащ, перчатки или сапоги… Но Кристина не успела: он запрыгнул в седло и дал знак своей армии двигаться вперёд, вслед за ним и бьёльнским отрядом, вслед за ветром и зовом долга навстречу войне.

***

— Мы же только вчера вечером проехали мимо Эори! — возмущался Хельмут, пришпоривая коня. — Буквально рукой подать до городских стен, заехали бы сразу! Зачем мы сейчас туда возвращаемся?

— Мы не возвращаемся к Эори, мы… — Генрих замялся. — Просто я хочу встретить лорда Джеймса. Лично, без церемоний, как старого друга. И я тебя не заставлял ехать со мной.

— Ты предложил проехаться, а я не мог тебе отказать. — Он усмехнулся и поёжился, набрасывая на голову капюшон подбитого мехом плаща. На самом деле эта его отзывчивость (причём очень избирательная) донельзя трогала. — Ну и холод тут…

— Ты первый раз в Нолде, да? — усмехнулся Генрих. — Сейчас весна, так что это ещё не холод… А нам, между прочим, предстоит ехать дальше на север. Ходят слухи, что там снег до сих пор не растаял.

Хельмут лишь вздохнул и поправил упавший было капюшон, взъерошивая волосы, которые он всё утро так тщательно расчёсывал.

Казалось, что этот утончённый, явно избалованный юноша ни капли не был готов к грядущей войне, не был приспособлен к лишениям, которые она сулила, однако на самом деле Хельмут ещё ни разу ни на что не пожаловался. Лишь пару раз буркнул, что холодно, но дело шло к теплу, так что терпеть морозы в ближайшее время не придётся точно. Поэтому Генрих был уверен, что его друг стойко перенесёт все тяготы военного похода, хотя самое страшное, конечно, было ещё впереди.