Шрифт:
Дмитрий скорчил язвительную улыбку и пробурчал:
– Заладил как попугай. Я не дикарь, я не дикарь.
И уже спокойно добавил:
– Все прикидываешь, как ты будешь выглядеть со стороны? Да, плюнь. Подумаешь, кто-то на тебя косо посмотрит. Да на нас с тобой все и так смотрят, как на идиотов.
Олег поморщился:
– Да ладно тебе. Все, понял. Буду работать над собой. Слушай, Дим, ты чертежи отдал в мастерские?
– Да уж неделю, как отдал.
– И чего?
– Да ничего. Тишина.
– А ну-ка, пойдем, накрутим им хвоста. Чего они там об себе думают.
На незанятом столе, где должен был сидеть начальник отдела, зазвонил телефон, трубку поднял один из сотрудников:
– Олег, это тебя.
Олег подошел к телефону:
– Слушаю.
Из телефона зазвучал с сексуальной хрипотцой голос секретарши Бульдозера:
– Тут пришел господин Озолиньш. Фирма Риооми готова приобрести партию каких-то графинов. Он говорит, что вы в курсе. Что мне ему ответить?
– Скажи, что мы с Быковым сейчас подойдем. Пригласи людей из отдела сбыта и бухгалтерии для оформления бумаг.
Олег положил трубку и победно посмотрел на Дмитрия:
– Господа присяжные заседатели, лед тронулся. Озолиньш созрел. Мастерские подождут, двинули к Бульдозеру.
Победа может легко оказаться пирровой
Айварс встал из кресла рядом со столом секретарши и двинулся навстречу, вошедшим Олегу и Дмитрию приветствуя из легким прибалтийским акцентом:
– Доброе утро, Олег Петрович, здравствуйте, Дмитрий Иванович.
Олег пожал руку Озолиньша:
– Здравствуйте, Айварс. Готовы приобрести наши графины? Но предупреждаю, как договаривались, без ауры.
Озолиньш растягивая слова ответил:
– Да, мое руководство, как вы говорите, дало добро.
Олег повернулся к секретарше:
– Юля, мы в переговорную, из бухгалтерии и отдела сбыта подойдут, посылай их к нам.
В переговорной Айварс сел в кресло и поинтересовался:
– Сколько вы готовы продать нам графинов?
Олег озабоченно посмотрел на Дмитрия, а тот без запинки ответил:
– Пятьдесят три. Я посчитал, когда в последний раз был на складе.
Озолиньш кивнул головой:
– Сколько вы хотите за всю партию?
Олег задумчиво пожевал губу:
– Надо посчитать, ориентировочно пятьсот баксов за штуку.
Айварс поморщился:
– Может быть, можно сделать дисконт на оптовую партию.
Олег скептически улыбнулся:
– А это уже с учетом скидки.
Он развел руками:
– Извините Айварс, ручная работа. Потом, это вы к нам обратились, а не мы к вам. Что решил все взять в свои руки? Валентина Леонидовна не оправдала доверие?
Озолиньш невозмутимо отреагировал растягивая слова:
– Валентина Леонидовна очень ответственный сотрудник, но сейчас она занята другим важным делом.
Он посмотрел своими бесцветными глазами в глаза Олега:
– А вы предпочитаете работать с ней, а не со мною?
Олег поморщился:
– Да нет, это я так к слову.
Скрипнула дверь, вошли две женщины, Олег резко обернулся к ним:
– А вот и наши феи. Девушки, значит так. Документально оформляете реализацию партии из пятидесяти трех графинов, по цене пятьсот долларов за штуку.
Олег хлопнул ладонями по подлокотникам своего кресла и встал:
– А мы с Дмитрием Ивановичем пойдем готовить партию к отгрузке.
Под склад для графинов Олег с Дмитрием использовали закуток в цехе термической экструзии. Закуток был отгорожен сеткой рабицей с дверью, в петлях которой висел простенький замок. Дмитрий сунул руку в карман за ключом, а Олег в ожидании, когда Дмитрий управится с дверью, огляделся по сторонам. Рядом с закутком стоял простенький стол с ножками из металлических трубок. На нем стояли два граненых стакана и один из тех графинов, которые они с Дмитрием делали для Хоттабычей. Олег поинтересовался:
– Дим, а этот графин, ты тоже посчитал?
Дмитрий снял замок с двери, обернулся и растерянно пробормотал:
– Не знаю, я его раньше здесь не видел.
Он взял в руки графин и провел пальцем по пыли на столе и на графине. Палец оставлял заметный след. Под графином пыли не было. Дмитрий растерянно буркнул:
– Наверное нет, он тут видимо давно стоит, но его не замечал. Я считал графины только в этом закутке.
Внезапно графин запел густым вибрато, к которому присоединился более высокий звук, идущий от груди Дмитрия. Дмитрий инстинктивно прижал свободную руку к груди. Друзья удивленно и настороженно уставились на графин. Звук постепенно стих и Дмитрий осторожно опустил графин на стол. По горлышку графина ползли радужные полосы. На этот раз полосы существенно отличались от тех, которые обычно были на Хоттабычах. Олег зачаровано промычал: