Правда, когда подобное произнёс, вспомнил вдруг маму и, собственно, старших сестёр, которых она лично обучала особым приёмам, которые передают только девушкам рода Анмо. И там были довольно необычные силовые техники, которые вроде бы были как-то связаны с массажем, но что-то мне подсказывало, что эффект от них не должен был быть столь уж травмоопасным.

— Неужели они у тебя настолько жестокие? — картинно охнула девушка, а я не мог не задержаться взглядом на груди, которая на вдохе, казалось, так и грозилась вывалиться из лифа платья.

— Вам лучше не знать, — загадочно улыбнулся я.

О том, какими жестокими бывают Анмо, действительно лучше не знать… Есть вещи, которые должны оставаться только внутри рода, внутри семьи.

В этот момент в моей голове проносились воспоминания о наших битвах за ванную, и в этом вопросе мои сёстры были очень коварными противниками, с которыми очень нелегко было одержать победу. А ведь это они ещё сдерживались из-за наших родственных отношений и того, что если мы что-то сломаем, то мама сдерёт шкуру уже со всех, не разбираясь, кто на самом деле виноват.

Эх… Старые добрые времена в родительском салоне. По ним, точнее, по этой части я скучать не буду.

Становиться сотрудником самого публичного дома я наотрез отказался, несмотря на довольно сладкие посулы со стороны хозяйки самого заведения. Да и как бы я мог совмещать свою учёбу в школе «Безымянных» и вот это всё? Фриланс и только фриланс!

Благо, хватило лишь сказать, учеником какой школы я являюсь, чтобы от меня сразу отстали. С «Безымянными» вообще старались не связываться без большой необходимости, что мне было только на руку. Уже в который раз отмечаю, что репутация у моей школы, несмотря на её размер, гораздо выше чем у того же «Танцующего листа» и других крупных школ. Надо всё-таки выяснить причины подобного…

— Так, собственно говоря, что случилось? — спросил я всё ещё ведущую меня по хитросплетениям коридоров Елену.

Они меня вызвали, но толком так ничего и не объяснили. Всё, что я понял, так это то, что заказ срочный.

— Да обычная производственная травма, если можно так сказать. Во время подачи блюд одна из девушек поскользнулась и растянула ногу. Клиент был, конечно, в восторге от такого шпагата, но сама девушка к подобному точно не была готова, — покачала головой моя сопровождающая, неодобрительно цокнув языком, а вот я облегчённо выдохнул.

Опасался что это что-то серьёзное, а растяжение — мелочь, с которой управлюсь минут за десять. Расслабить мышцы, усилить кровоток для снятия воспаления и ускорения заживления… элементарная работа. И тем не менее она всё равно имеет цену.

Впрочем, судя по тону для самой владелицы эта ситуация действительно была экстренной, может, и не в плане физическом, а скорее, в психологическом. Похоже, в понимании Елены сотрудница не только не должна была упасть во время исполнения своих обязанностей, но если и упала, то сделать это грациозно, чтобы клиент даже не понял, что произошло. С учётом того, какие тут деньги зарабатывают сотрудники, неудивительно, что и требования к ним были соответствующими.

— Почему просто не дали ей целебную пилюлю, чтобы исцелить растяжение, ну или хотя бы мазь? Сейчас же существует столько средств, чтобы быстро справиться с подобной мелочью, — это была ещё одна вещь, которую хотелось бы выяснить.

В конце концов, мои услуги были не сильно дешевле, чем целебная пилюля, и я не до конца понимал, зачем с такой мелочью им понадобился именно я. Пилюли — всё же массовая вещь, а то, что делаю я — уникальная услуга, так что сильно удешевлять свою работу тоже неправильно. С другой стороны, пилюли оказывают, как правило, общий эффект, что в данном случае может быть уже излишним.

— Хозяйка хотела, чтобы она этот момент запомнила, а не всегда надеялась только на подобные способы избавления от последствий. Что-то вроде урока, чтобы не повторялось подобное. Да и пилюли не так уж дешевы, чтобы их применять для подобных вещей, и лучше их приберечь для более сложных и опасных для здоровья случаев.

Ну, теперь понятно. Дисциплинарное наказание… А там, глядишь, и ещё оплату моей работы на неё повесят в качестве лучшего запоминания, но это уже их внутренние дела.

— Ну а я тогда зачем? Как я уже не раз говорил — я не целитель, чтобы лечить травмы, — непонимающе посмотрел я на неё.

Могли бы просто сделать вид, что пилюли нет, и дать ей пару часов на то, чтобы помучиться, пока кто-нибудь ходит к лекарю за ней.

— Ну знаешь ли, — хихикнула девушка, — после твоих массажей всем становится настолько хорошо, что и травмы, кажется, сами собой проходят.

Я на это лишь махнул рукой. То, что во время массажа я могу подстегнуть скорость обращения энергии, что сказывается и на процессах восстановления, я уже объяснял и то, что это вообще ни разу не связано с целительством, тоже. Но кто меня слушал?