— Орел, — весело констатировал Инквизитор, глянув на монету, и из груди губернатора вырвался вздох облегчения. — Вы чертовски везучий сукин сын, господин Аугрусс. Определенно, у вас есть хороший шанс остаться живым сегодня.

Последние слова Инквизитора потонули в гудении сайберов, внезапно рванувших навстречу друг другу, в звуках выстрелов и в истошном визге Аугрусса, над головой которого пронеслись несколько вспышек.

Ситхи сшиблись мгновенно, без предупреждения, так яростно и злобно, словно никогда и не были союзниками, словно никогда не разговаривали друг с другом, не находились рядом, не дышали одним и тем же воздухом и не разделяли одних и тех же мыслей… так страшно и безжалостно, словно никакого Триумвирата никогда не существовало в природе, и все соглашения и договоренности между ними были всего лишь сон, морок, наваждение, а правда — вот она: жажда убить, расчертить тела друг друга обугленными рваными полосами, вырезать душу, разорвать!

Аугрусс, вопя от ужаса, уползал на четвереньках, покуда Лорд Фрес, закрывая его собой, отступая под натиском Леди Софии, одновременно отбивал выстрелы Виро, совершенно хладнокровно обстреливающей как самого Инквизитора, так и скорчившуюся фигуру губернатора, и ее выстрелы, раскиданные алыми лучами его сайбера, с противным визгом разбивались об обожженные стены зала.

Нехватку роста и опыта Леди София успешно компенсировала ловкостью и быстротой движений, и этого при поддержке Виро на некоторое время хватало, чтобы успешно теснить Инквизитора и медленно подбираться к воющему Аугруссу. Она пыталась сковать, связать Инквизитора, заставить его скрестить свое оружие с ее сайбером, чтобы он замер хоть на миг, и выстрел Виро тогда достиг бы своей цели. Но Лорду Фресу не составляло ни малейшего труда оттолкнуть ее маленькое тело и тотчас же отклонить выстрелы, направленные в Аугрусса, и Леди София, упрямо сцепив зубы, рыча от бессильной злобы, вновь шла в атаку, и начиналось все сначала.

Вероятно, Лорд Фрес просто развлекался.

Наемный убийца, он встречал в своей жизни много соперников, и еще больше — различных ситуаций, в которых нужно было действовать максимально быстро, и поэтому дуэт двух вооруженных женщин был ему вовсе не страшен.

На небольшой, самый краткий миг Леди Софии показалось, что он позабыл о своих намерениях, и на самом деле весь погрузился в эту схватку — обучение, нарочно уступая ей, затягивая поединок. На этот же краткий миг она позабыла о своей так называемой жертве и сосредоточилась на его движениях — четких, точных, словно предназначенных для того, чтобы их демонстрировать ученикам, и яростное напряжение схлынуло, унеся с собой гнетущую атмосферу.

Просто урок…

Лживый покой!

Он уловил, он почуял своим звериным нюхом краткий миг слабины, и воспользовался им.

Одним мощным ударом, каких было предостаточно нанесено, но вполсилы, он снес с ног леди ситх, и она с воплем упала на натертый до блеска зеркальный пол, скользя, а в сторону Виро с его напряженных белых пальцев сорвался такой мощный удар Силы, такая сокрушительная и беспощадная пощечина, что оружие вылетело из ее рук и разбилось о колонну, поддерживающую опоясывающие в высоте зал галереи, а сама Виро, подлетев, крутнулась вокруг свой оси и с криком рухнула вниз, затихнув.

Так, словно он лично нанес ей удар по лицу, со всего размаху, хлестко и жестко, беспощадно выбив напрочь сознание.

— Ваше покушение провалилось, — злобно прошептал Инквизитор, наступая на поверженную ситх-леди, медленно и неумолимо, опустив сайбер вниз. — Неудача.

Взлетевший алый луч, искря, встретился с полом, на котором миг назад лежала Леди София, и ее оранжевый луч с гудением сшибся со вторым алым дрожащим от ярости лучом на сайбере Инквизитора.

Казалось, ее уловка и попытка атаковать разозлили его еще сильнее; мощно отбив ее дерзкий выпад, да так, что она закричала от боли в плечах, насилу выдерживая всю тяжесть его атаки, он, не щадя, с разворота ударил ногой ее в грудь, и София, захлебнувшись дыханием, отлетела, словно мяч, и рухнула на пол, еле ворочаясь.

Жестокий урок был преподан; в несколько быстрых шагов Инквизитор достиг своей поверженной противницы и, как нашкодившее животное, за шиворот вздернул ее вверх, в воздух, без труда вырвав из ее слабо сопротивляющейся руки оружие.

Их глаза — его, жестокие, ледяные, ненавидящие, и ее, помутневшие, почти бессмысленные, — встретились, и он, еще разок встряхнув ее, приводя в себя после потрясения, нанесенного его ударом, прошипел злобно, до боли, до синяков стискивая ее ослабевшее тело:

— Мне кажется, что кто-то тут думает, что я игрушка, что надо мной можно потешаться как только вздумается. Так вот это не так. Запомните это хорошенько!

— А мне кажется, — пробормотала Леди София как можно более внятно, хотя ее язык заплетался и голова падала, словно женщина пережила то ли взрыв, то ли контузию, — что это вы думаете, что я — ваша игрушка. И что меня можно брать тогда, когда это вздумается вам. Так вот это тоже не так. Я сказала вам "нет" не единожды. Я вас попробовала. Я не хочу вас. Понятно это вам, или еще подеремся?

Взревев от бессильной ярости, отравленный упрямством женщины, Лорд Фрес крепко встряхнул ее, и следующий его крик слился с холодным лязгом железа.

Тонкий коварный клинок, о наличие которого он совсем забыл, быстро и остро пробил его плечо, почти у шеи, и выскользнул наружу, напившись крови.

С размаху Лорд Фрес швырнул женщину на пол и зажал ладонью рану. Сквозь его пальцы сочилась кровь, и он с удивлением отнял пальцы от быстро промокающей туники, рассматривая испачканную алым руку.