Чёрт! Андрей что, запер меня?

Волна ярости, смешанная с негодованием, стремительно вскипает во мне, доходя до самых кончиков волос. Какого чёрта здесь происходит?

Лезу в карман куртки в поисках своего комплекта ключей и с удивлением понимаю, что их там нет.

Андрей отправился на свидание к своей невесте, а меня запер в доме и забрал мои ключи, чтобы я не могла выйти!

От злости и отчаяния мне хочется плакать, бить кулаками в стенку и стучать ногами по полу, как маленький ребёнок. Но вместо этого я резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и быстрым шагом направляюсь в сторону кабинета брата.

Если он рассчитывал, что я так просто сдамся, то не на ту напал. Я хорошо научилась бороться за себя, иначе бы просто не выжила в детском доме.

Зайдя в кабинет, сразу подхожу к письменному столу. Я знаю, что Андрей хранит запасной комплект ключей в ящике. Видела их, когда пару недель назад распечатывала здесь доклад по философии. Остаётся только надеяться, что он их никуда не переложил.

Открываю ящик и в начале теряюсь, потому что он оказывается битком забит какими-то бумагами, договорами, канцелярией и непонятными печатями. Но, немного порывшись, облегчённо вздыхаю, нащупав рукой заветную связку.

Пока иду обратно к входной двери, мне звонит Маша, сообщая, что они уже подъехали и ждут меня возле ворот, поэтому ускоряю шаг и почти бегом добираюсь до выхода.

От волнения у меня так трясутся руки, что вставить ключ в замочную скважину получается не сразу, но в итоге я всё же справляюсь и, открыв замок, буквально вываливаюсь на улицу.

Быстрым шагом достигают ворот и дёргаю дверь. И в этот момент моё сердце с грохотом падает куда-то в ноги, потому что ворота тоже оказываются заперты.

Изо всех сил сдерживая предательские слёзы, лезу в карман за дубликатами, хотя и так знаю, что ключа от ворот среди них нет.

От отчаяния и беспомощности мне хочется плакать, и я с трудом давлю в себе вырывающиеся наружу слёзы. Неужели мне не удастся выбраться из этого чёртова дома? Да ещё и ребята зря сожгли бензин, притащившись сюда за мной.

Глаза начинает жечь, сердце колотится, как бешенное, но я стараюсь взять себя в руки и заставляю мозг работать в усиленном режиме.

Неожиданно, мне в голову приходит одна отчаянная идея, и я, тут же воспрянув духом, цепляюсь за неё, как за спаситнльную соломинку. 

Разворачиваюсь и бегу в сторону гаража. Хватаю поставленную возле стены строительную лестницу и волоку её в сторону ворот.

Каблуки проваливаются в землю и застревают во влажном газоне, и мне чудом удаётся не расквасить себе нос, но я всё же доволакиваю стремянку до нужнго мне места.

Звоню подруге и прошу, чтобы один из парней подстраховал меня с другой стороны.

Вот так! Пусть Андрей выкусит, я не намерена больше ни минуты оставаться в этом проклятом доме.

Предусмотрительно снимаю туфли и начинаю карабкаться по лестнице. Добравшись до самого верха, сперва, перекидываю обувь, а затем и сама аккуратно перелезаю через ворота, и, убедившись, что меня там уже поджидают, прыгаю вниз.

К счастью, испугаться я толком не успеваю, так как падение длиться от силы пару секунд, после чего меня подхватывают крепкие руки поджидающего меня парня.

***

– Что это ещё за акробатические этюды, Соколова? – удивлённо спрашивает Маша, когда я запыхавшаяся и лохматая усаживаюсь на заднее сидение машины рядом с ней.

– Да просто… - говорю, глотая ртом воздух, в попытке отдышаться – Маш, я ключи от дома потеряла.

– А брату ты что, не могла позвонить? 

– Ну… ему пришлось уехать по срочным делам, и я не захотела его беспокоить... – бурчу себе под нос, сконфуженно отворачиваясь к окну. Конечно, я не собираюсь никого посвящать в подробности своей семейной драмы. Да и что я скажу? «Понимаешь, Маша, мы с братом сегодня обжимались в его постели, и когда он засунул свою руку ко мне в трусы, я растерялась и оттолкнула его». Даже представить страшно, что подумает обо мне подруга, скажи я такое. Она решит, что я сумасшедшая извращенка, и, безусловно, будет права.

Меня привозят к какому-то жутко пафосному клубу. Возле входа уже собралась целая толпа из желающих попасть внутрь, и я с ужасом думаю о том, что нам придётся простоять на улице как минимум час. Но оказывается, что брат одного из Машиных одногруппников работает здесь в охране, и нас пропускают вне очереди.

Внутри шумно и многолюдно. Кручу головой, стараясь лучше разглядеть обстановку, но с каждой новой увиденной мной деталью, ловлю себя на мысли, что мне здесь не место. Я чувствую себя тут не в своей тарелке, рассматривая подвешенные к потолку клетки, в которых извиваются полуголые девушки.