В одной из социальных сетей у нее был аккаунт. На стене страницы она изредка выкладывала фотографии забавных животных или красивые пейзажи. В СМИ упоминаний о Ярославе не было.

Павел Федорович смял лист, бросил в урну и приоткрыл штору. Оранжевое солнце выглядывало из-за домов и отражалось от окон. «Через час скроется из виду, уступив место ярким точкам в безжизненной мгле бесконечного космоса, — подумал он и хмыкнул, — Интересно, это мои слова или я где-то услышал?»

Профессор раз за разом прокручивал в голове прочитанное и сопоставлял с рассказом Ильи. Во-первых, он говорил, что ей звонят из больницы. Но у Ярославы образование психолога. Может, она там консультирует больных или персонал? Во-вторых, мигренью страдают много молодых женщин. Это связано с гормонами. Он помассировал виски и покрутил головой. Что-то настораживало. «Мало информации. Нет упоминания в интернете. Нет близких друзей»

Павел Федорович схватил телефон и набрал номер Ивана.

— Я понял, — выпалил он, предварительно выпустив дым изо рта. — Отсутствие информации тоже о многом говорит. Нынешняя молодежь выставляет всю жизнь напоказ. Ничего не стесняются, обо всем говорят. А эта девушка прячется. Почему? Я почти уверен: она что-то скрывает. Кстати, как она выглядит?

— Я же вам на почту отправил фото. Не видели?

— Нет, еще не видел. Молодец! — похвалил профессор и бросился к компьютеру. — Уже включаю. Сейчас посмотрю. Но, похоже, мы не ошиблись.

На мониторе высветилось письмо от директора охранного предприятия «Гранат». Профессор открыл фотографию и улыбнулся. «Просто ангел».

Ярослава испуганно посмотрела на Константина. Слова Тамары Ивановны сильно обеспокоили ее.

— Что это значит? — спросил Константин.

— Надо поторопиться. Мне пора возвращаться. Пойдемте.

Она схватила его за руку и потянула в сторону каньона, который оказался ближе, чем раньше.

— Зачем?

— Так легче.

— Я не хочу туда идти. Высоты боюсь, — признался он. Но Ярослава сердито сдвинула брови и, резко вскинув руку, показала на каньон.

— Вам надо пройти этот путь, иначе мы не выберемся. Вспоминайте, что вы еще натворили!

Последняя фраза прозвучала грубо, но она и не думала извиняться. Ее жизнь и здоровье зависели от него. От чужого ей человека. Долгое пребывание в коме могло принести серьезные осложнения, и никто из них не знал, сколько ошибок и зла запрятано в глубинах его души.

Константин потупил взор, кивнул и зашагал в сторону пугающе глубоких ущелий. Ярослава подняла голову и посмотрела на мутное небо, накоторомне было ни солнца, ни облаков, ни звезд. Оно было похоже на купол из плотной материи куда направили желтый свет лампы.

Она закрыла глаза, молитвенно сложила руки и тихо сказала:

— Пожалуйста, помоги ему.

Ярослава вдруг вспомнила, как также молилась за Илью, когда тот выходил из себя. В такие моменты он становился злым и грубым, прикрывая, словно броней, свою израненную душу. Чтобы убить в себе любовь к нему, она отгоняла счастливые воспоминания, но сейчас ей нужно было то, что придаст сил. Перед внутренним взором появилось их первое свидание в парке.

— Как ты нашел мой номер телефона?

— Признаюсь, было сложно, — он вытащил из кармана небольшую коробочку и протянул. — Это тебе.

Ярослава сначала опешила, затем замотала головой и отодвинула руку.

— Ты что? Не надо.

Он в голос рассмеялся и аккуратно поднял крышечку. Ярослава несмело заглянула, улыбнулась и вытащила брошь в виде букета из незабудок.

— Хотел подобрать к цвету глаз. Мне казалось, они у тебя голубые. Но я ошибся.

Он наклонился и пристально посмотрел на нее.

— Никогда не видел таких красивых глаз. Зеленых глаз.

Из воспоминаний выдернул крик Константина:

— Я не знаю, о чем говорить!

Она встряхнула головой, отгоняя щемящее сердце воспоминание, и быстро зашагала к Константину.

— Я не знаю, о чем говорить, — повторил он и виновато посмотрел на Ярославу. — Всё передумал. Конечно, были какие-то ссоры, обиды. Кого-то увольнял, кого-то ругал, лишал премии. Но это обычные рабочие моменты. Нельзя быть для всех хорошим.

— Какие у вас отношения с родителями?

— Они уже умерли, — печально произнес он.

— Сочувствую, но это не важно, — заверила Ярослава. — Может и Володи уже нет. Это вымышленный мир, а не в реальная жизнь. Не забывайте об этом.

Он задумался, но через минуту замотал головой:

— Нет. Никаких ссор или претензий к родителям у меня нет. Отношения были замечательные. Отец умер, когда мне было двадцать лет. А мама два года назад.

— Вы себя не вините в их смерти?

— Нет, конечно! — воскликнул он. — С отцом случилось несчастье, когда я был в армии. А мама прожила до восьмидесяти пяти лет. Я всегда помогал ей и Боре.