Пока едем, поглядываю на девушку. Какая она красивая! Кажется, что еще красивее стала. Я и не надеялся, что увижу ее, что уговорю уехать со мной в горы. Почему горы, а не городская квартира? Все просто — романтичная обстановка, полное уединение, ни тебе людских голосов, ни шума города, которые нарушили бы наше долгожданное затворничество. Я и родителей предупредил, чтобы не мешали нам.

Машину сразу загнал во двор и разгрузил.

— Ого, ты на месяц сюда меня привез? — восклицает Катя, помогая перетаскивать в дом многочисленные пакеты с едой и одеждой.

— Я бы на всю жизнь тебя привез бы сюда, — подмигиваю, предвкушая идеальный отпуск. Пусть всего в несколько дней, но зато каких!

— Ты же обещал только поговорить и искупаться, — задирает нос стрекоза, нарочно дразнит меня.

— Ты сама себе веришь? Да, я не стану тебя принуждать, сама решай, нужны тебе мои ласки, или просто поплаваем и поговорим. Я удивлен, что ты вообще согласилась со мной поехать, думал, после всего даже здороваться не станешь.

— Так и задумывала. Думала, забуду тебя, пока ты в армии. Не получается у меня… Хочу забыть, но не могу…

Катя говорит это с такой горечью, что я затыкаюсь. Что тут скажешь. Она хочет забыть меня. Может так и надо, на кой хрен я ей сдался, идиот такой.

Молча разбираем сумки, раскладывая все по местам. Я растерян, не знаю, как начать общение, Катя горестно вздыхает и оглядывается. Похоже, вспомнила события трехлетней давности, когда Колька помешал нам, а потом тачку свою нарочно разбил, прикинувшись умирающим. И в этом я виноват.

— Если хочешь, можем в город вернуться, — предлагаю, надеясь, что она откажется. И вижу улыбку.

— Нет, не хочу в город. Хочу забыть эти три года, вернуться в то лето, когда мы с тобой сюда приезжали. Вот с того момента, с чистого листа…

Она берет меня за руку, заставляя бросить пакеты с едой, ведет к дивану, толкает на него, а сама идет к музыкальному центру. Надо же, даже музыка та же, как и три года назад, я помню ее, выключал тогда и песня въелась прямо в мозг. С тех пор никто не включал музыку, некому было.

Катя возвращается ко мне, я думаю — ну вот, сейчас поговорим, все выясним. Но вместо этого девушка садится на мои колени, лицом ко мне.

— Не хочу выяснять отношения, не хочу ходить вокруг да около… я соскучилась. Все потом…

Не верю своим ушам. И глазам не верю. Сжимаю тонкую талию ладонями и замираю, уткнувшись носом в шею любимой. Я не забыл ее аромат, оказывается.

— Как долго я ждал этого дня… знаешь, без тебя дышать невозможно даже…

— Тогда дыши в полную силу, пока мы вместе, — ворошит мои волосы, склоняясь и целуя лоб. — Скоро снова разъедемся, надолго. Может даже навсегда.

Затыкаю ее рот поцелуем, чтобы перестала говорить чепуху. Я уже не отпущу ее, пусть через год, но мы снова будем вместе жить. Как раньше.

— Мы всегда будем вместе, — уверяю ее, наслаждаясь бархатистостью нежной кожи.

— Ага, ты еще жениться пообещай, — отстраняется Катя и пристально смотрит в глаза, будто проверяет реакцию.

Мне дурно, как представляю загс и торжество в ресторане, штамп в паспорте, который как наручники приковывает мужчину и женщину друг к другу. Дышать становится тяжело.

— Вот именно, ничего у нас с тобой не получится. Просто иногда будем встречаться. Вот как сейчас.

Я думал, что излечился от своей фобии, но нет. Я по-прежнему не уверен в себе, боюсь сорваться и пойти налево, сделать больно любимой Катюшке.

— Да перестань ты уже копаться в себе, неси меня наверх, — смеется проказница, ее вовсе не обижает моя реакция, привыкла, что мужчины Самойловы со странностями.

Катя

Я не в силах оторваться от него. Подхлестывает еще близость разлуки, чувство будущей потери. Мы можем никогда не встретиться больше, ведь за год может случиться что угодно. Поэтому, как в омут с головой я бросаюсь в его ласки, задыхаясь от желания.

— Ты сегодня только мой, — шепчу Денису, пробегаясь пальцем по четко очерченным губам, по бровям, которые словно из темного бархата, по скулам, делающим лицо мужчины волевым и привлекательным.

— Да я уже несколько лет только твой, — смеется любимый, подвигаясь ближе и по-хозяйски закидывая свою ногу на мои, не давая пошевелить ими. — Можешь не верить, но так и есть. Я вообще думал, что стал как брат.

— В каком смысле?

— Одержим тобой. Ну… с другими женщинами никак. Но когда тебя увидел сегодня, то понял, что все исправно работает. Ведь при синдроме, что был у брата, именно так и происходит?