Первым делом на рынке я нашел ряд с обувью и купил за сорок рублей вполне приличные ботинки, а пройдя дальше, увидел в продаже унты и поинтересовался стоимостью. Мужик заломил триста рублей и я решил пока повременить — может получится найти что-то подешевле. Потом ожидаемо нарвался на атаку карманников — один жулик грубо толкнул меня плечом в спину, а когда я потерял равновесие и рефлексивно обернулся, второй воришка сунул руку мне в карман и упал, получив от меня удар локтем в шею. Убедившись, что мои денежные средства не пострадали, я продолжил покупки и до вечера сумел приобрести почти все что запланировал: пальто, костюм, кроличью шапку- ушанку. Так что теперь на учебу как все нормальные люди в гражданке буду ходить. А вот найти авторучку не получилось, как оказалось это довольно редкий товар, видимо из-за низкого спроса, связанного с высокой ценой. Придется пока учиться пользоваться обычной перьевой.

На следующий день ко мне опять подвалил комсорг. Я вздохнул: «Вот ведь, никак не уймется!» И состроил кислую мину. Но тот, сделав вид, что не заметил моего недовольства и максимально дружелюбно произнес:

Андрей Иванович, — все одногруппники, как и большинство преподавателей, обращались ко мне только на «Вы» и по имени-отчеству, что меня, впрочем, нисколько не смущало, — У комитета комсомола техникума к Вам есть просьба — пятого ноября при ОСОАВИАХИМ состоится чемпионат по пулевой стрельбе в честь годовщины Великой Октябрьской Социалистической Революции. У нас, вообще-то, команда сформирована, но стрелки у нас довольно слабые, поэтому, если Вы можете помочь…

А из чего стреляем? — спросил я, не став дожидаться конца его витиеватой речи.

Там будет две дисциплины: из винтовки и из нагана, так Вы согласны?

Ну да, отчего же не пострелять, коль этими видами оружия я владею в совершенстве, — без лишней скромности подтвердил я, — Куда, во сколько подходить?

В полвосьмого утра к техникуму, здесь будет автобус, капитаном команды будет секретарь комитета комсомола Тихонов Михаил Сергеевич.

О, так он ещё и стрелять умеет?!

Нет-нет, в соревнованиях он не участвует, на нём вся организационная работа, — с каким-то благоговением в голосе ответил Павел.

О… — мля, едва не сказал «о'кей»! Вовремя успел остановиться! — О как! — нашел я логичное продолжение фразы и завершил разговор, — Договорились, обязательно приду.

Отлично, тогда я передам, чтобы в заявку внесли изменения, а четвертого ещё напомню.

Следующие дни у меня были посвящены знакомству с преподавателями и порядками. В частности я узнал, что ходить на физкультуру два раза в неделю мне надо обязательно, а от допризывной подготовки я, разумеется, освобождён. Кроме того, за эти дни я поближе познакомился со студентами из своей группы, отклонив все их попытки узнать, что меня наградили орденом. В нашей группе девушек не было ни одной, а во всем техникуме, наверное, не более тридцати и у меня создалось впечатление, что добрая половина из них, узнав, что я не женат, поставила своей целью затащить меня в ЗАГС. Иначе как ещё объяснить, что они постоянно крутились вокруг меня на переменах, а за места рядом со мной в столовой едва не доходило до драки. В эту гонку, похоже, включилась и Елена Викторовна, которая уже на следующее занятие пришла с красивой прической и в нарядном, великолепно сидящем на ней синем платье, позволившем мне оценить и размер груди, и талию, подчеркнутую широким пояском, и в меру широкие бедра. Теперь, глядя на неё, я уже мог оценить её возраст как «тридцать три плюс-минус». Преображение преподавательницы литературы не осталось тайной и от моих более юных поклонниц, которые сделали вполне логичный вывод, завуалированно делясь своими догадками со мной во время обеденных перерывов.

Свой первый выходной в качестве студента я, хорошо выспавшись, посвятил покупкам одежды, которой у меня было явно недостаточно, знакомству с городом, а вечером устроил себе физическую нагрузку, побегав вверх-вниз по склонам холмов, спускающихся к волжскому берегу.

В понедельник Дроздов пригласил меня после занятий посетить тир, который, как оказалось был оборудован в подвале техникума. Там, произведя пять выстрелов из мелкокалиберной винтовки по мишени, расположенной на смешном для меня расстоянии двадцать пять метров, я подтвердил свою стрелковую квалификацию. Преподаватель допризывной подготовки, старший лейтенант Кирьянов, спросил, почему у меня нет значка «Ворошиловский стрелок»? На что я ему ответил, что там где я служил, сдача этого норматива не производилась и его этот ответ вполне устроил. Эту неделю я также прилагал все силы, чтобы войти в учебный ритм и наверстать отставание, а в воскресенье меня ждали соревнования по стрельбе. Так что в единственный выходной день у меня отоспаться не получилось, и в назначенное время, одевшись в свою военную форму без знаков различий (так как решил, что гражданская одежда к таким соревнованиям не очень подходит) я прибыл к техникуму, где уже стоял автобус ГАЗ-03-30, весёленькой голубой расцветки. Стоило только подойти к нему, как из салона навстречу мне вышел молодой человек, одетый в стильное синее пальто и черную шляпу. Протянув руку, он приветливо улыбнулся:

Здравствуйте, Андрей Иванович, мы ещё не знакомы, я секретарь комитета комсомола техникума Тихонов Михаил Сергеевич.

Очень приятно! — ответил я с максимальной искренностью и, чтобы поддержать разговор, высказался о погоде, — А сегодня прохладно, и снегопад…

Ну да, — согласился он, — так почти каждый год на этих соревнованиях получается, — Вы не курите? — он достал из кармана пачку «Беломора» и, увидев моё отрицательное покачивание головой, закурил. Затем, сделав пару затяжек, продолжил, — Никитина как всегда опаздывает. Мало того, что стреляет слабо, так и ждать всегда её приходится, а потом автобус гнать… По правилам положено, чтобы хоть одна девушка в команде была, а у нас на весь техникум всего-то двадцать семь студенток… Ага, вот кстати и она!

Я обернулся и увидел приближающегося к нам невысокого, не более метр шестьдесят ростом, человека, про которого так сразу и не скажешь, что это девушка, так как одета она была в короткую куртку и широкие бесформенные штаны, на голове была кепка, а на ногах — растоптанные башмаки. Когда Никитина подошла ближе, я узнал довольно симпатичное курносое личико, принадлежавшее одной из наиболее рьяных моих преследовательниц, в техникуме одевавшейся намного более привлекательно. Девушка, приближаясь, также издалека рассматривала меня, сначала её взгляд был заинтересованно-изучающим, потом, видимо, она меня узнала, и её лицо приобрело радостно-приветливое выражение. Подойдя, она поздоровалась только со мной, даже не глядя в сторону главкомсомольца:

Здравствуйте! Аня Никитина, — и протянула мне руку.

С добрым утром! Андрей Ковалев, очень приятно! — проявил я ответную вежливость, пожав мягкую ладошку.

Тихонов бросил недокуренную сигарету и как-то раздражённо произнес:

Поехали! — и первым направился в автобус.

Я пропустил девушку вперёд и поднялся сам, захлопнув за собой дверь со второго раза. К нашему появлению в автобусе, кроме водителя, находилось семь человек: пять незнакомых мне студентов — членов команды, Тихонов и старший лейтенант Кирьянов — преподаватель техникума по допризывной подготовке. В основном все сидели по двое, так что в семнадцатиместном салоне оставалось достаточно свободных сидений, поэтому я воспользовался возможностью и уселся в гордом одиночестве.