— Монстры сказали, что мы здесь, чтобы остаться, поднимая твердые, длинные и пульсирующие члены. Принцессы кончили так сильно, что пошатнулись, как и все их верные служанки. И поэтому они умоляли: приходите играть, приходите играть, приходите играть!

Другие Наследники подхватили эхо скандирования, и Розали подняла камеру выше, смеясь, когда она перевела взгляд на них, а затем снова на меня. Я снова исполнил танец Джеральдины, и она бросилась ко мне, вскарабкавшись на стол с яростным рычанием. Макс рванулся вперед, обхватил ее за талию и попытался раскрутить в такт мелодии.

— Отпусти меня, ты, обыкновенный карп! Я не позволю этому ничтожному псу испортить песню о Вега! — закричала она, но была чертовски пьяна и, казалось, не могла использовать свою магию, когда Макс начал танцевать с ней кругами вокруг дивана. Калеб вытирал слезы из-под глаз, и каждый раз, когда Дариус смеялся, из его носа валил дым.

— Вы, ребята, pazzo, — засмеялась Розали, и я подмигнул ей.

— Звери, они смеялись со своими петухами в руках, они танцевали, они пели, и они правили землей. И принцессы кончили со вздохом и стоном, и заставили этих зверей по-настоящему стонать. И поэтому они умоляли: приходите играть, приходите играть, приходите играть!

— Если ты споешь последний куплет, грязный Дэниел, я обезглавлю тебя каракатицей и закопаю лицом вниз в канализацию, чтобы ты никогда больше не увидел Луну! — Джеральдина взревела, а Вега действительно вышли из себя, смеясь, как маньячки, пытаясь подавить смех, в то время как Джеральдина становилась все более и более красной.

— Спой последний куплет, — начал петь Калеб, и Розали встала, упав на мое освободившееся место, присоединяясь к пению вместе с ним. Она прикусила губу, когда потерлась о Калеба, и я забыл, что делал в середине танца, чуть не упав со стола. Черт, они выглядели сексуально вместе. Я бы с удовольствием съел сегодня сэндвич со слегка поджаренным вампирским хлебом и сочной волчьей серединкой.

— Спой, придурок! — требовал Дариус с ухмылкой на лице. Было так приятно видеть его счастливым, что у меня вырвалось щенячье тявканье, выпрямляясь на столе.

— Все, что угодно для тебя, прекрасный Даргон. Даргрон. Я имею в виду, Драрон, — невнятно произнес я. — Черт возьми, неужели так трудно сказать «Драгарн»? Даргон! Ой, нахуй.

— Пой, Сет! — взвыла Розали, и да, скоро я собирался заставить ее выкрикивать мое имя еще громче.

— Заключительный куплет, — объявилая, в то время как Макс продолжал кружить Джеральдину по комнате, практически неся ее, пока она шлепала и колотила его.

— Еще одно слово, Сет Капелла, и я не только кастрирую тебя, но и кастрирую твоих сыновей и сыновей твоих сыновей. Во всем мире не будет больше ни одного Граса, который не будет с гордостью выставлять на своей тумбочке пару яиц Капеллы!

— А что, если у меня будут дочери? — Я подзадоривал ее, фыркая от удовольствия, когда она развернулась лицом ко мне в объятиях Макса, заставляя его руки опуститься прямо на ее огромные сиськи. Она, казалось, даже не заметила этого, и он, конечно же, не собирался их убирать.

— Тогда… тогда… — она запнулась, обдумывая это. — Мы украдем их женские Петунии и создадим сад несчастья Капеллы!

— Как у Сета будут дети, если ты его кастрируешь? — Спросил Макс, заметно сжимая ее сиськи, пока у него был зеленый свет доступа к ним.

— О, я уверена, этот хитрый терьер найдет способ, — сказала она, обвиняюще указывая на меня пальцем.

— Спой это! — потребовала Тори, и Дарси снова расхохоталась, когда Джеральдина упала обратно в объятия Макса, как будто потеряла сознание.

— О-о-о-о, — взвыл я на первой ноте, пока Розали продолжала записывать это дерьмовое шоу до конца времен. — Хулиганы, они улыбались, когда захватывали корону, они выиграли войну и заставили всех поклониться. Принцессы извинились за всю ложь и уловки, опустившись на колени и отсосав их члены. И поэтому они умоляли: приходите играть, приходите играть, приходите играть!

Розали махнула своим атласом в сторону Вега, и Дарси взяла себя в руки достаточно, чтобы заговорить.

— И это была сегодняшняя фейковая новость для всех. Увидимся, когда мы надерем им задницы.

Калеб попытался схватить ее атлас, но Розали с ухмылкой оттолкнула его. Я спрыгнул со стола, глядя на нее сверху вниз с мрачной улыбкой, когда остальные начали вставать.

— О, ты уходишь? — спросила я со стоном.

— Уже почти четыре утра, — сказала Дарси сквозь зевок, который был совершенно фальшивым. У нее был дикий взгляд, и я мог точно догадаться, в чью дверь она собиралась постучать сегодня вечером.

Дариус и Тори придвинулись ближе друг к другу, а Дарси взялась за руки, держа их обоих посередине, и мое сердце сжалось, когда я понял, что она делает это, чтобы они могли оставаться рядом друг с другом. Было чертовски жаль, что звезды иногда были маленькими блестящими придурками. Конечно, похоже, что звезды сегодня светили и мне, потому что Макс и Джеральдина уже направились к выходу. Она, видимо, забыла о том, что обиделась на меня, так как обхватила Макса ногами за талию и целовала его в лицо, пока он сжимал ее задницу и вел ее вслепую к двери. По пути он натыкался на каждый гребаный столик. На каждый. Блядь. Каждый.