Ксавьер

В последнее время я ловил себя на том, что смотрю в окно или на стены, перебирая в уме все, что произошло за последнее время. Игра в видеоигры, чтобы убежать от реальности, больше не привлекала меня так сильно. Может быть, это было потому, что реальность была слишком громкой в эти дни, кричала мне в уши и заставляла меня обращать внимание. Или, может быть, это было потому, что я понял, как часто в моей жизни меня проверяли. И это отстойное дерьмо.

Мне всегда казалось, что я жду, когда что-то произойдет. Как будто я убивал время до неизбежного момента, когда дверь моей клетки откроется, и я обнару, что выхожу на свободу. Но, может быть, это было просто то, в чем я убедил себя, чтобы сделать жизнь более сносной. Потому что реальность была такова, что отец никогда не отпустит меня. Не сейчас, когда, по его мнению, мой Орден может навлечь позор на всю семью. И я не знал, чего больше боялся: того, что меня посадят в клетку и будут прятать всю оставшуюся жизнь, или неожиданного «несчастного случая», который однажды приведет к моей внезапной, охренительно трагической смерти.

В декабре мне исполнилось восемнадцать, и если отец не зачислит меня в академию в этом году, ему придется кое-что объяснить. И как только начнут задавать вопросы, ему будет труднее сохранить мой секрет. Так что с каждым днем мне становилось все страшнее. Потому что прямо сейчас в моих жилах не текла магия, пресса не интересовалась моей жизнью, и я был в идеальном положении, чтобы исчезнуть. Так что, возможно, вопрос был уже не в том, собирался ли отец убить меня, а в том, когда.

Я пропустил завтрак в пользу того, чтобы остаться в своей комнате, с тревогой пытаясь придумать план. Если бы я только мог вытащить маму отсюда. Если бы мы могли убежать… найти безопасное место. Но однажды, когда она попыталась помочь мне, Стелла поймала ее. И теперь отец будет ожидать этого. Он принял ещё больше мер — усилил охрану на территории. Этот дом был моей тюрьмой, и я не хотел здесь умирать. Не раньше, чем я действительно начну жить.

Мой телефон запищал, и мое сердце забилось сильнее, когда я схватил его с тумбочки и упал на кровать. Моя кожа начала мерцать и блестеть, когда я обнаружил, что меня ждет сообщение от Софии. Я даже не пытался подавить свой Орден, когда он гудел в моих венах и пел убаюкивающую мелодию моему сердцу. Мне нужно было хоть на мгновение погреться в нем, найти в нем утешение. Необходимость перекинуться была похожа на зуд, который перерастает в жжение. С каждым днем становилось все труднее и труднее. Иногда я запирался в ванной после душа и на несколько минут перевоплощался в своего Пегаса, глядя на свое сиреневое отражение в зеркале и размышляя, каково это — летать.

Я делал это еще чаще с того дня во Дворце Душ с Вега, Лэнсом и Наследниками. Я жаждал этого дня. Я прокручивал это в голове тысячу раз. Мечтал об этом, заново переживал каждую секунду. Это заставляло меня чувствовать себя вызывающе. И чувство непокорности создавало впечатление, что я как-то действую, даже если это не так. Но каждую лишнюю минуту, которую я проводил после душа, глядя на сияющий серебряный рог, украшавший мою голову, мой подбородок поднимался немного выше. И моя душа загорелась немного ярче. Я был Пегасом. Здоровенный жеребец Пегас. И я гордился тем, что был одним из них.

София:

Однажды я летала во время грозы, и в меня попала молния.

Однажды меня укусил Немейский лев, и я чуть не истекла кровью.

С тех пор как я учусь в "Зодиаке", я никогда не получала оценку ниже Пятерки.

Пару дней мы играли в "две правды и ложь", и у меня уже заканчивались забавные истины, которые я мог бы ей рассказать. Моя жизнь была не совсем красочной. Я совершил в общей сложности ноль авантюрных поступков. Не потому, что я не хотел, а потому, что у меня никогда не было такой возможности. Будь у меня такая возможность, я бы точно полетел сквозь грозу. Я бы тоже попробовал прокатиться на Немейском льве-оборотне ради смеха. Но для этого мне нужно было бы знать людей. Хотя для этого мне не нужен калькулятор, чтобы подсчитать, скольких людей я знал за пределами своей семьи в эти дни.

После того, как появился мой Орден, отец забрал меня из средней школы и дал мне новый телефон, отрезав меня от всех своих старых друзей. Не то чтобы тогда в моей жизни было много настоящих людей. Половина моего класса подлизывалась ко мне, потому что я был Акруксом, а другая половина ненавидела меня по той же причине. Найти настоящую связь в этом мире было достаточно сложно, ведь все жаждали власти и искали способ подняться. Когда ты рождался в нем, другие фейри чувствовали его запах на тебе, как свежую кровь. И гиенам не потребовалось много времени, чтобы сделать круг.

Я ухмыльнулся, распознав ее ложь. Я понял, что она умна, и мне это понравилось. Но у меня было такое чувство, что я знаю ответ. И я считал, что она была достаточно крутой, чтобы пережить два других.

Филипп:

Бьюсь об заклад, Лэнс Орион ни с кем не откровенничает.

София:

Очень верно! И он также не ставит заслуженные оценки. С ним все зависит от настроения. Откуда ты вообще знаешь, что он крутой парень?

Филипп:

Он друг семьи.

Я нажал "Отправить", прежде чем понял, что натворил. Дерьмо. Я не должен был выдавать подобную информацию. Я должен был быть Филиппом, а не гребаным Ксавьером. Я набрал еще один быстрый ответ, мое сердце бешено колотилось. Если я раскрою этот секрет, и София расскажет другим фейри, у меня будут серьезные проблемы. И я не думал, что на этот раз побоев от моего отца будет достаточно.

Филипп:

И когда я говорю "друг", я имею в виду, что однажды моя двоюродная сестра встречалась с ним около месяца.