Я судорожно выдохнула еще при первых словах и поднесла руку ко рту, стараясь подавить вырывающийся крик.

Я думала, что все это — мое больное воображение, накрутила при психотропы, но в реальности такое не может случиться. Но вот она — реальность. Вылезла во всей свое облезлой красе. Чувство опасности и безысходного отчаяния. Теперь хотелось только одного: чтобы они успели, чтобы приехали раньше.

Неизвестно, кого именно в качестве психиатрички вызвала эта женщина. И найдем ли мы Глеба вообще. Я понимала, что, ни Демон, ни Тим этого так не оставят. Но они тоже люди, и тоже могут опоздать.

— А эта Вера не могла что-то перепутать или солгать?

— Эта Вера — любовница Демона, более того, любит его без памяти практически со времени работы у нас, а это уже почти четыре года. И за что некоторым так везет? — Как-то горько продолжил, что мне стало не по себе. Как ножом провел. Словно ему не хватает того, что сейчас есть в его жизни. Словно… Словно я временная замена чему-то настоящему, что только еще ожидает впереди.

— И давно она его любовница? — Тихо спросила.

— Месяца два… Добилась все-таки своего. Он как-то на других и смотреть перестал. Хотя раньше моногамии никогда не придерживался.

И опять эта кривая ухмылка, знакомая по "тому" Саше… Я никогда не отличалась особым терпением, а сейчас тревога нарастала снежным комом.

И дело было не только в Глебе, в его сестре, в Иринке. Я понимала, каким-то шестым чувством, что “нас” тех “нас”, что уже почти состоялись, как союз, уже нет.

Первым вышел Глеб, вышел вполне осознанно, поверив в ложь близкого человека. Теперь пришло время Саши, он пусть и не специально, на каком-то подсознательном уровне, — отдалялся. Я понимала, видела, как он меняется. Буквально за последние сутки.

Что за мысли бродят в его бесшабашной голове? Почему он приходит именно к тем выводам, какие заставляют отталкивать, отрицать? Я не знала, более того, не понимала. Возможно — это мои заблуждения. Я считала, что он изменился, но яд проник куда глубже и отравил организм так, что не выведешь. И пока я беспечно наслаждалась их обществом, этот яд разъедал моих мужчин. И у каждого свой яд.

“Мои мужчины”… Я впервые так их назвала, дала определение отношениям… Которых уже нет.

— Саша, что тебя беспокоит? Ты за эти сутки изменился… Еще немного и опять начнешь курить в подъезде. — Я криво улыбнулась, пытаясь показать, что это всего лишь шутка. Но все мы знаем: в каждой шутке только доля шутки.

— Все хорошо, вот разберемся с Глебом и будем дальше… Решать поступающие проблемы.

Проблемы? Значит, кроме Глеба у нас есть еще проблемы? А я и не знала, вот неожиданность-то!

Я молча "варилась" в "собственном соку".

Саша молчал, в соседнем помещении равномерно похрапывал Никита.

Звонок раздался внезапно. Он прорезал навязчивую, тяжелую тишину кабинета, заставив встрепенуться меня и почти подпрыгнуть в своем кресле Сашу.

— Тим, слушаю! — Хрипло прокаркал он от долгого молчания в микрофон. — Ждем.

Я с тревогой и вопросом в глазах смотрела на Александра, он с явным облегчением произнес только одно слово:

— Едут.

По расслабившимся мышцам лица и чуть опущенным плечам, поняла, что едут все и все получилось.

— Так это хорошо? Разве нет?

— Смотря в каком состоянии его привезут…

“Охрененно длинный день, он закончится когда-нибудь или нет?” — Глеб Белов сморщился и встал с кресла в своем кабинете, в котором и оказывал сам себе первую медицинскую помощь.

“Кажется еще и с ребрами проблемы”, - он, с трудом продвигаясь, добрался до зеркала в ванной и обработал перекисью разбитую губу и рассеченную бровь. На правой скуле и под левым глазом на глазах растекались под кожей синяки.

“Вот ублюдок, сука, бил в полную силу.” — О том, как может ударить и какие нанести увечья Змей, Глеб знал не понаслышке и прекрасно видел результаты не раз, вот только не на себе. Он вспомнил одну из разборок, что устроили оппоненты в самом становлении клуба.

“Не, — покрутил головой туда-сюда, ощущая тупую боль даже в шее, — не во всю… А то убил бы нафик.”

Он вернулся обратно в кабинет и обвел взглядом перевернутый стол, разбросанные документы, как назло сверху лежал тот самый из-за которого все и началось. Он словно дразнил и насмехался. Глеб зло пнул стопку бумаги и прошел к бару, где открыл мини-холодильник и вытащил запотевшую бутылку водки. Плеснул щедро в стакан и залпом выпил. На голодный желудок повело почти сразу.

Злость на Тима и Лену пропала, уступив место опустошению, он уже не понимал, почему так взъелся на них. Можно же было решить вопрос и по-другому, без этих истерик, орал словно баба.