Крыша нагревалась, и в находящемся на чердаке архиве становилось душно. Майра решила открыть окно, передохнуть и перекусить на освежающем ветерке. Она взобралась на узкий подоконник и пыталась сдвинуть удерживающую раму задвижку, но та намертво прилипла, будто нерадивые маляры, не утруждая себя, красили все подряд.

Дверь распахнулась, ворвавшаяся волна воздуха окатила Майру смесью лаванды и полынной горечи. Девушка порывисто обернулась, и, потеряв опору, соскользнула с коварной панели.

Но не успело пропустившее удар сердце, возобновить слегка сбивчивый ритм, как Майра оказалась на руках неизвестно откуда появившегося Ранджита.

У него даже не сбилось дыхание, когда одним прыжком пересек всю комнату и поймал потерявшую равновесие девушку.

— Самайра Сисодия? — не спрашивал, а утверждал он, с силой втягивая воздух.

Майра смотрела в глаза журналиста, его пульсирующие зрачки, становившиеся то по-человечески круглыми, то по-кошачьи вертикальными, гипнотизировали и завораживали.

А Раджит в свою очередь рассматривал темно-коричневые крапинки в глубине янтарно-желтых глаз.

— Самайра Сисодия? — решив, что не расслышала, еще раз повторил он.

Майра очнулась и дернулась, пытаясь освободиться, но журналист лишь крепче прижал ее к груди.

— Теперь ты моя добыча. Ведь это ты превратила меня в хищника, — в голосе Раджита слышалось мурчание кошки, когда ей чешут за ухом.

Майра снова дернулась, пытаясь освободиться от плена рук, но, кажется, на журналиста это не произвело никакого впечатления. Сейчас, держа на руках девушку, такую теплую и мягкую, он в полной мере почувствовал азарт, с каким охотник настигает добычу. А все попытки освободиться, только раззадоривали. Пухлые губы манили, но Раджит смог справиться с соблазном.

— Нам необходимо поговорить, — он аккуратно поставил Майру на ноги, ненароком скользнув руками по спине и ягодицам.

Но едва она почувствовала пол, сразу же бросилась к выходу.

Адреналин ударил в голову, инстинкты хищника захлестнули сознание человека. Плавно и неуловимо быстро Раджит скользнул следом и захлопнул дверь у Майры перед носом.

— Я же сказал, что нам надо поговорить, — промурчал он.

Майра замерла опасно близко от журналиста. Смуглая рука упиралась в дверь прямо перед ее носом. Она чувствовала вибрацию воздуха от его пульса. Густой терпкий запах кожи щекотал ноздри, и Майра снова увидела как от нее к журналисту потянулись прозрачные желтые с черной окантовкой ручейки и встречались с его — пламенно-оранжевыми. Они соединялись и перетекали друг в друга в причудливом танце жидкого золота и огня. Черный цвет заигрывал с багрянцем, оплетал и прокладывал дорогу дальше, Майра зажмурилась, стараясь удержать зверя, и он отступил, а вокруг Раджита снова засияло чистое пламя.

— Не знаю, что это было, — поведя плечами, задумчиво сказал Раджит, — но мне кажется, что я тебя почувствовал. Это было… приятно. Я знаю кто вы с братом такие.

Майра распахнула глаза.

— Я не собираюсь об этом распространяться, но хотел бы кое-что прояснить, поскольку это коснулось меня.

— Что ты хочешь знать? — Майра сделала небольшой шаг назад.

— Пойдем, — Раджит взял Майру за руку, но она, вывернувшись, отскочила еще дальше.

— Не бойся, я тебя не обижу, — Раджит примирительно поднял ладони. — Просто, у дверей не очень удобно беседовать. Давай, присядем.

— Если ты знаешь обо мне, то должен также знать, что это не мне надо бояться тебя, а тебе меня, — невесело усмехнулась Майра. — Как тебе стало известно?

— После вечеринки, — глаза Раджита лукаво блеснули.

От досады на себя, Майра прикусила губу, но тот час же отпустила, поймав жадный взгляд собеседника.

— Я стал по-другому воспринимать мир. По-другому его видеть, слышать, чувствовать. Вспомнились живущие здесь легенды, я стал копать дальше и нашел старинную книгу. В ней говорилось о двух противостоящих видах. Это правда?

Майра нехотя кивнула.

— И враждующий вид — это Прамара? Не лги мне. Я почувствовал от Абхилаши собачий запах, — заметив, как Майра отводит глаза, предупредил Раджит.

Майра бросила на него короткий взгляд и снова кивнула.

Раджит встал с подоконника, где они разговаривали, и стал расстегивать рубашку Ничего не помнимая, Майра следила за ним круглыми глазами.

— Я готов примкнуть к вам с братом, помочь. Что надо сделать, чтобы я стал таким же? Укусить? Кусай! — он совсем стащил рубашку и бросил ее на пыльный пол.