Райга отложила вилку и припомнила:

— И хаотаки. Акато едва не затрясся от восторга, когда увидел его. Скирини, кажется.

Эрига торжественно кивнула и сказала:

— Здесь об этом мече ходят легенды. Скирини, ледяной меч Райтоо. Говорят, водные драконы похитили его у императора Дэнму, и с тех пор начала угасать сила рода Хачби. Кто же знал, что соединение воздушного и водного родов даст такие плоды. Долгожданный отмеченный морем. Рожденный, чтобы править.

Девушка задумчиво кивнула, а затем достала из воротника цепочку с ключом и медальоном. Сжала в ладони плоский круг и задумчиво произнесла:

— Хайко сказал, что для спасения будет мало нашей силы. Скорее всего, он имел в виду силу артефактов-Глаз, то есть меня и Райтона. Если это — рецепт спасения, то как его расшифровать?

Эрига бросила взгляд на плоский круг в руке племянницы и нахмурилась.

— Дай взглянуть, — протянула руку она. — Рецепт, говоришь?

Райга неохотно сняла с шеи медальон и протянула его Эриге. Внутри поселилась какая-то странная пустота, которая требовала как можно скорее вернуть утраченное. Когда тетя вернула ей медальон и Райга снова набросила на шею цепочку, девушке едва удалось сдержать вздох облегчения.

— Это немного напоминает древние рецептурные таблички, — задумчиво сказала Эрига. — Только они деревянные, и там не цвет, а символы, которыми обозначают разные травы.

— Тогда что значат эти линии? — спросила Райга и провела пальцем по одной из черных полос.

Магистр Лин бесстрастно сказал:

— Если вспомнить слова Хайко о магии, то, глядя на эти цвета, в голову приходит только одно. Здесь обозначены виды магии, которые нужны для закрытия Дверей.

Райга посмотрела на плоский круг и вынуждена была согласиться.

— Вероятно, но тогда… Две черные, две голубые, одна рыжая, одна зеленая, одна коричневая…

— Две темные магии, две водные магии, одна пламенная магия, одна целительская магия, одна магия земли, — расшифровал наставник. — Но куда их нужно влить или поместить?

— И где взять две темных магии? — вздохнула Эрига. — Миран у вас один, и он болен.

Девушка подняла глаза на эльфа и увидела в его взгляде отражение своих мыслей. Носителей темной магии у них, на самом деле, было два. Главное, чтобы выжил Миран.

— Возможно, ответ на эти вопросы придет после прохождения следующего предела, — вслух сказала Райга.

— А сейчас вам пора спать, — добавила Эрига. — Акато прислал сообщение, что задержится в Кейто-ро-матари, и заберет вас отсюда завтра вечером.

Райга распрощалась с наставником и отправилась в постель. Тогато снова уехал, и Эрига постелила племяннице в своей комнате. Когда Райга села на свой матрас и начала расплетать косы, Эрига оказалась рядом и спросила:

— Тебя гложет что-то еще, верно?

Девушка подняла на тетю непонимающий взгляд.

— Ты рассказала мне не все? Случилось что-то еще? И оно беспокоит тебя не меньше, чем твоя миссия и проблемы королевства.

Райга торопливо опустила взгляд и ощутила, что ее щеки начинают пылать. Разумеется, ее беспокоило кое-что еще. Правда, большую часть времени она старалась об этом не думать.

“Да что же это такое, — с тоской подумала девушка. — Если Эрига меня насквозь видит, как я собираюсь скрывать это от эльфов всю оставшуюся жизнь?”

Она печально вздохнула и пробормотала:

— Все в порядке.

Тетя укоризненно посмотрела на нее и сказала:

— Не хочешь говорить? Ладно. Если вдруг решишь поделиться, я никому не скажу. Уже накрывшись одеялом, Райга подумала: “Знающих и так слишком много… Нас пятеро, Хайко, Сианул. Одно лишнее слово и случится то, чего я совсем не хочу.”

Она вспомнила Мерцающий лес, ту любовь и почтение, с которыми к магистру Лину там относились. Ее снова затопило сожаление. Нельзя позволить ему потерять все это. Но тогда ему придется потерять ее. И, кажется, никакой выбор здесь не будет правильным. Справедливым. Таким, какой устроил бы всех.

Линдереллио вышел на крыльцо на рассвете. Дошел до тренировочной площадки рода Хебито. Пара юнцов из местных составили ему компанию. Учебные хаотаки здесь ему не нравились. Но бой против четверки местных молодцов помог стряхнуть остатки сна. Какое-то время можно было жить сражением и ни о чем не думать. Не помнить о том, что говорил Хайко.

Стоило вернуть на место учебный клинок, как мысли вернулись. Она сама пойдет навстречу смерти… Слова Хайко пугали больше, чем что-либо. Только ровная пульсация источника на другом конце ученической нити, которая сообщала, что его обладательница крепко спит, немного успокаивала.