Ллавен осторожно перебирал мутные, тревожные образы. Искушение добавить им красок на мгновение стало болезненно острым, но эльф сдержался. Он почувствовал, как напрягся за его спиной наставник и осторожно выцепил самый яркий образ. Им оказалась Раввия. Райга брела по пустому городу совершенно одна, и куда бы она ни шла, её встречали полчища ллио-хен. Ллавен осторожно запустил в ее сон тонкий ручеёк своей силы.

Первую алую лилию девушка не заметила. Тогда юноша вырастил больше. Целое поле алых цветов мгновенно появилось перед Райгой. Жар стал нестерпимым, и Ллавен резко отнял пальцы от виска Пламенной. Магистр Лин стоял рядом и молча смотрел на руку своего младшего родственника. Ллавен поднялся, и пламенный светлячок осветил волдыри на подушечках его пальцев. Ему показалось, что наставник усмехнулся.

Юный эльф направился к выходу, но магистр поймал его за плечо. Набросил ему на шею медальон, и только после этого позволил выйти. За дверью Ллавен, наконец, прошептал заклинание и сделал несколько зеленоватых пассов, залечивая волдыри. Магистр Лин задержался у постели Райги. Немного постоял рядом, глядя на спящую ученицу, а затем вышел вслед за Ллавеном.

— Сделал, что хотел? — бесстрастно спросил он ученика.

Тот кивнул и сказал:

— Да. Надеюсь, сработает.

— Ты снова взбудоражил ей источник. Пришлось использовать резонанс. Надеюсь, колебания уйдут к утру. Завтра ночью ей понадобится сила.

Ллавен кивнул и пошел в свою комнату. Наставник двинулся в противоположную сторону.

На постели его ждал Черныш. Пес приветливо завилял хвостом. Ллавен лег на постель, не раздеваясь, и позволил холодному языку облизать свое лицо.

— Сейчас пойдем, — сообщил он псу. — У меня все получилось.

Заседание Большого Совета, на этот раз, было ужасно длинным. Рейлин откровенно скучал. Высокородным предстояло рассудить земельную тяжбу барона Сида с бароном Пфейцу. Если бы младший сын адмирала не должен был со дня на день стать Великим герцогом Сага, никто не стал бы разбираться в этом деле. Король Райсвелл оставлял подобные тяжбы на милость малой канцелярии.

Но Райсвелл все это время не приходил в себя. Поэтому весь Совет, зевая, слушал о том, в каком году и в каком поколении младшая ветвь Сидов с кем сочеталась браком, и по какому праву наследования земля должна отойти именно им, а не Пфейцу. Рейлин бросил взгляд на девушку, которая сидела напротив него. Черноволосая красотка внимательно слушала барона Сида, гордо вскинув голову. Великая герцогиня Иравель Сага жила в столице и посещала не только Советы, но и все светские мероприятия. Интересно, после свадьбы она отдаст эту тоскливую обязанность на откуп мужу или будет держать марку и дальше?

Рейлин рассматривал ее лицо, в котором угадывались знакомые черты. Они с Райгой были похожи. Только эта черноволосая, а та — рыжая, и цвет глаз… Юный герцог Фортео должен был признать, что, несмотря на разные глаза и розовый мертвецкий оттенок половины волос, рыжая была симпатичней. Иравель знала толк в украшениях и в косметике. Но у Райги был внутри стержень. Он был виден даже без магии, еще в тот момент, когда они сошлись на первом экзамене. Внутри нее горел такой же огонь, как и тот, который едва не погубил его отца.

Возмущения герцога Сида были прерваны появлением курьера. Бледный солдат вошел в зал и опустился на одно колено, приветствуя почти короля. Риовелл нехотя обернулся и спросил:

— Что такое?

Вслед за солдатом в зал вошли двое ищеек. Тот из эльфов, который младше, и старший сын барона Сида. Первый осматривался с интересом, а улыбка Хунтабере была холоднее льда. Курьер поднялся и объявил:

— Срочное послание из Но-Хина. Прошение… Требование… От рода Хебито. Подписано Императором.

Молодой человек был испуган и сбивался. Риовелл, похоже, и сам устал от трений союзников. Поэтому только махнул рукой и заявил:

— Читайте.

Курьер прокашлялся и хорошо поставленным голосом прочел:

— Я, Эрига Хебито, урожденная герцогиня Манкьери, требую удовлетворить прошение моей племянницы, леди Райги Манкьери и вернуть ей титул Великой герцогини, а также земли принадлежащие ей по праву рождения.

Затем курьер развернул лист и продемонстрировал совету подписи и личные печати родов Хебито и Кадзу, а затем точно такой же лист на но-хинском.

— Какое еще прошение леди Манкьери? — возмутился герцог Ичби. — Она отдала титул добровольно, в этом же зале.

Эльф из Серых сказал:

— Прошение леди Манкьери прилагается. Подлинность подписи проверена пятью ищейками, как полагается, и занесена в протокол.

Герцог Ичби нахмурился, а затем попытался придать своему лицу равнодушное выражение.

— Это не меняет дела, — отмахнулся он.

Тут со своего места поднялся Луций Райс. Он провел рукой по седеющим вискам и вкрадчиво сказал: