Гениально.

— Пожалуйста, постарайся им не попасться.

Против воли, несмотря на злость от этих его бессмысленных и очевидных до зубовного скрежета слов, я чувствую неприятный холодок внутри.

— Мы вместе постараемся, — чуть разворачиваюсь, насколько это возможно, но до его уха не дотягиваюсь, приходится говорить почти рот в рот. — Ты, вроде как, тоже был к смерти приговорён.

— Я им не нужен. Не сейчас, когда до Венуты осталось совсем немного.

— Зато ты нужен мне.

Плотная ткань с неохотой пропускает и без того неяркое освещение таверны. Но всё же я вижу очертание лица Мартена, чёрные ромбики на висках, тёмные живые глаза. Более чем неуместно объясняться в чём-либо прямо сейчас, но когда Март легонько скользит губами по моему виску, я едва удерживаюсь от того, чтобы не вскарабкаться к нему на колени, обхватить руками и ногами.

Прижаться хочется безумно.

— Лирта, — плохо понимаю, о чём он говорит. — Ты можешь переместиться отсюда, прямо сейчас? Попробуй, у тебя же получилось в тот раз, ну же, давай… Я не хочу снова им попадаться, в Винзоре мясо не прожаренное и специи не те.

— Мне так вообще мяса не давали.

— Изверги, что и говорить.

…да мы же созданы друг для друга!

Я отпускаю всё, что суетливо, бестолково мечется в голове, кладу руку ему на затылок. У меня должно получиться, конечно, всенепременно, хотя я понятия не имею, как этим управлять, и совершенно не помню, что предшествовало первому и пока единственному перемещению. Очень, очень хочется его просто поцеловать, может быть, мы больше не увидимся, но я позволяю себе слегка прижаться губами только к слегка колючему подбородку.

Возможно, я так никого уже и не поцелую за всю свою короткую и бестолковую, хотя уже и не сказать, чтобы скучную жизнь. То, что было в четырнадцать лет с Пашкой… чёрт, как там его фамилия? — за настоящий поцелуй не считается, правда?

— Если что — просто беги. Беги и помни: я им не нужен. Агнесса… Камилла.

В первое мгновение мне кажется, что у меня действительно получилось, что магия, донум действительно существуют, потому что в глаза ударяет ослепляюще яркий после темноты свет, а земля и небо меняются местами. И только потом до меня доходит: наше укрытие, прямоугольный деревянный стол, резко переворачивается, снова ударив неудачливую иномирную лирту по её бедовой романтичной голове ножкой. Впрочем, есть в этом и плюс — романтичное настроение вылетает в трубу, сознание проясняется, и я вижу прямо над собой с десяток перекошенных рож, потом Март вскакивает и врезается в ближайшую кулаком.

Кажется, получает в ответ.

Кто-то — Ильяна?! — ухватывает меня за рукав, и тянет прочь, как ни странно, но нам удается добраться до открытой двери.

— Беги! — рычит сестра Марта. — Беги, и оставь его в покое, хмыра драная!

И я бегу.

Бегу.

И бегу.

…метра два, наверное, пробежала. Не больше.

Глава 25.

Чья-то рука хватает меня за плечо, а вторая зажимает рот — вот теперь я поняла выражение «стальные клещи», а раньше-то это казалось сплошным преувеличением. Нет, натуральные стальные клещи с когтями на кончиках, и они без особых усилий тащат меня, будто я мешок, набитый ватой, едва ли не отрывая от земли, в сторону, в тень той самой уличной террасы с грибами-столиками, где буквально полчаса назад — впрочем, со временем могу и ошибиться — Март смешивал нашу кровь. При мысли об этой, даже при отблеске мысли об этом по коже пробежались ледяные мурашки. Впрочем, что было, то было, а вот сейчас…

— Лирта, не делайте глупостей и не кричите, это не в ваших интересах. Сейчас я уберу руку, и мы поговорим. Если вы будете вести себя адекватно, наш разговор будет на двоих.

Отчаянно киваю головой. Какие там глупости, у меня, кажется, рука сейчас отвалится! Следователь Лигран небрежно присаживается на столик, чёрные длинные волосы слегка мерцают в темноте, а я машинально подскакиваю.

— Что?

— Там свеча стоит, плащ не подпалите?

— Лирта, в камере вы симулировали безумие куда удачнее.

— Я не… Ладно, проехали. О чём вы хотите поговорить?

Как это не странно, он не вызывает у меня панического страха, даже сердцебиение постепенно приходит в норму. Странно, потому что — попалась ты, Камилла. Добегалась. И какая тебе разница, кто проводит тебя в могилу, красавчик с обложки или дедок-фанатик? Но, видимо, разница была.

А ещё — какая-то смутная надежда. Раз уж он говорил о разговоре "на двоих". Жаль только, мне совершенно нечего ему сказать.

— Вы думаете, что-то изменилось с прошлого раза? Время идёт. До Венуты осталось десять дней, моя прекрасная лирта. Приказ о вашей казни подписан и просрочен, а просроченные приказы плохо пахнут и вызывают головную боль Его Величества — он невесело хмыкнул. — Кстати, как вам удалось? Винзор до этого считался непокоряемым, надеюсь, вы не болтали о произошедшем направо и налево? Это здорово испортило бы его репутацию…

— Ну, что вы, — вежливо говорю я. — Напротив, я распускала о Винзоре только самые ужасающие слухи. Кормят отвратно, пытают на допросах, ловят невиновных. И главное — ни слова лжи.

— Фелинос не найден. А вы гуляете по столице, как беспечная провинциальная гостья, — он недовольно качает головой. — Агнесса, я разочарован.

— Ну, извините, — я опустилась обратно на деревянный стул. — Вы мне не верите, а с прошлого раза действительно ничего не изменилось. Я всё так же не знаю, о чём идёт речь и ничего не помню.