Шел первый день пребывания нашей Квини в другом мире. Владимир Савельев ведет девушку в ближайший населенный пункт, коим являлось небольшое село Прирядье. Совершенно рядовое, ничем не примечательное.

Именно здесь осел Володя, когда, к великому своему сожалению, покинул родное НИИ. Пришлось.

А куда деваться? Эти неожиданные приступы, которые могло спровоцировать все что угодно, совершенно не способствовали его работоспособности.

НИИ же с почетом отправило его «по собственному желанию» восвояси, горько о том сожалея.

Вова же, после этого события, свалился в очередной приступ и провалялся дома два дня, периодически блюя в тазик с водой.

На утро третьего дня он открыл глаза, и понял, что, пожалуй, жизнь продолжается. Голова была ясная и пустая. И очень есть хотелось.

Он встал, пошел в ванную и посмотрел в зеркало, все в мушиных точках и потеках от зубной пасты, на свою помятую физиономию. Включил контрастный душ и с наслаждением постоял под его упругими струями.

А потом отправился на кухню и заварил крепчайший кофе, который стал пить по глоточку, запивая каждый холодной водой.

А выпивши, сел в глубокой задумчивости о своем дальнейшем житье – бытье. Житье-бытье представлялось Вове размытым белым пятном. Всю жизнь он трудился, используя исключительно серые клеточки.

Похоже, наступил период, когда нужно что-то менять. Однако кроме того, как писать охренительно сложные уравнения и делать неимоверной же сложности расчеты он ничего не умел. И решил наш Владимир начать жизнь заново.

Неожиданно он вспомнил, что в селе, название которого так и вертелось на языке, покойный дядька оставил ему дом. В доме том Владимир бывал редко, а последний раз года два как назад, не раньше.

Тут у Вовы в голове щелкнуло название:

– «Прирядье!» – и он развил бурную деятельность, замучив свой ноутбук. Тот долго не выдержал, и выдал всю информацию, каковой владел. И информации той было маловато.

– Да и неудивительно, рядовое село, кто ж будет вносить данные в базу, – подумал Вова, и руки у него прямо зачесались, желая внести хоть что-то. Безусловно, для такой головы, как у него, это вообще не работа.

– Так, – сказал себе мужчина, поправляя очки в темной оправе, которые делали его похожим на солидного профессора. Очки эти остались на добрую, как говорится, память от его недолгого пребывания в Силиконовой долине,

– Так, что мы имеем? А имеем мы село Прирядье, порядочное-таки по сегодняшним меркам. Сто домов это тебе не хухры-мухры. И чем же занимаются жители сего славного места? – и он внимательнейшим образом кинулся изучать всю доступную информацию.

Занимались жители в основном сельским хозяйством, выращивая картофель, свеклу кормовую и капусту.

Прочитав сии сведения, Вова загрустил. Вот как-то слабо он представлял себя, выращивающим картошку.

Однако выбора у мужика не было. Хорошо еще, что денежки, которые ему выплатили, включая отпускные и даже премиальные, лежали почти нетронутые.

Так что, заглянув в кошелек, и в сбербанк онлайн, Вова стал собирать вещи, и через денек отбыл, предусмотрительно закрыв форточки и занавесив окна.

Село Прирядье встретило мужика не ласково.

Холодный моросящий дождь и проселочная дорога, вся в рытвинах и колдобинах, завывающий периодически ветер так и подгонял его в спину, залезая под фирменную куртку, оставшуюся еще со Штатов.

– Лето называется… – пробурчал недовольно Владимир, и тут неожиданно увидел дядькин дом.

Немного покосившийся, с заколоченными окнами и навесным замком на входной двери, он будто сам вышел ему навстречу, выглянув из-за поворота.

Забора вокруг него, считай, и не было.

Зиял провалами штакетник, крапива бурно росла и уже зацветала, вездесущий вьюнок обвивал все, до чего мой дотянуться, и штакетник розовел и местами синел от обилия его цветов.

– Веселенькое место, – подумал Вова, – как раз подходящее для бывшего физика-теоретика.

При слове «бывшего» в сердце кольнуло.

И Владимир вздохнул, глубоко, как только мог, а потом произнес вслух:

– Фига се! Бывших физиков не бывает! – и вот как-то от этих немудреных слов на душе у него полегчало.

Вова подошел к дому и, покопавшись в здоровом и тяжеленном рюкзаке с множеством карманов, вытащил ключ. Тяжелый навесной замок умудрился покрыться налетом вездесущей ржавчины, и в сердце мужика зашевелилось сомнение.

– А ну как и изнутри эта пакость пожрала механизм?

Наш бывший физик, готовый к самому худшему, вставил в скважину ключ. Самое худшее в представлении Вовы была ночевка на улице, если замок заржавел, и открыть его не удастся.

Ключ вошел в скважину с трудом, и поворачиваться отказался наотрез. Мужчина, как представитель профессии интеллектуальной, налег на него со всей силою, какую только мог собрать. Судя по всему, силушки хватило, и замок, не выдержав такого издевательства над своими пострадавшими от повышенной влажности внутренностями, просто развалился на две неровные части.