С Ромкой мы познакомились в том городе, где я жил с мамой и братом, а вот с Акимом в том городе, где я периодически жил с бабушкой. Я бы никогда не свел эту парочку вместе – и в голову бы даже не взбрело, не смотря на то, что мы в тот период уже все жили в столице, а тем, кто здесь как дома, этот город из любого района кажется чуд ли не в пешей доступности. И уж, если в самом деле все москвичи и даже расстояние в одно-два метро не идут пешком, все же к городу относятся именно так, словно он маленький.

Судьба. Как говорится, Акима с Ромкой свел случай. Ну, и я, конечно. Однажды Аким так накосяпорил в отношениях, подсев одной даме на шею из алчности, чтоб не работать, встрял в опасную ситуацию, из которой ему буквально пришлось улепетывать в подштанниках и домашних тапочках на босу ногу. Благо не было шибко холодно. И хорошо, что я в тот день снял трубку автоматоматически и оказался свободным на работе, чтоб срулить и встретить Акима у метро. Он сбежал от своей криминальной любовницы чуд ли ни в чем мать родила, прихватив с собой лишь пустой рюкзак с личными документами. Впопыхах даже сменных трусов не взял, но это были мелочи в сравнении с тем, что я пригласил его пожить к нам, пока он снова не встанет на ноги.

Элла моя – удивительная женщина. Она очень строгая и критичная на работе. Орет благим матом, рычит, словно она пантера. Прямо врезать может подчиненным. А дома, солнышко, способное обогреть и наладить разваливающееся на мелкие кусочки. Элла – прелесть. Настоящая. Не выдуманная, не идеализированная мною. Она правда, без говна приняла Акима, которому пришлось спать прямо в нашей спальне на банкетке. В ту пору все Бони зависали у нас и по привычке оккупировали гостиную. Короче, дома был хаос, если не сказать, че по жестче. Благо, что все наши друзья имеют совесть, более-менее адекватные люди и вообще, выходцы из очень добропорядочных семей, просто каждый со своими бешенными тараканами в голове. А так, в целом, очень даже приличная шайка.

Быт наладился, Аким искал работу и старался на неделе не пить (традиционно все выходные мы так и так тусили на шашлыках или резались под самбуку и коньяк в настолки). Он визуально привел себя в порядок, упросив как-то родителей проспонсировать новое шмотье. Короче, мы не парились с Эллой в финансах, от нас только требовалось не напрягаться морально, что он спит в нашей спальне. А в этом плане мы с Эллой душечки.

Но только все устаканилось, как неожиданно Ромка тоже позвонил поныть в трубку. На него это было совсем не похоже. И я знал, что он не из алчности такое сделал, а от того, что был приперт к стенке. Конечно, не в том смысле, что он как Аким удирал от гангстеров, ехавших разорять фамильное гнездо его содержанки, нахапавшей нелегальные деньги ящиками. Я, кстати, все ржал, что тот мог бы хоть свой рюкзак баблом набить перед выходом из дома. А он бледнел на такие реплики и забывал дышать. Наверное, до конца жизни будет ссаться в кошмарах, что попал в такую историю и чудом остался жив. Наив. Как мог подумать, что делишки его мадмуазель лично его не коснуться?

Ромка же просто задолбался все тянуть на себе. Эта гиперответственность с сестренкой в детстве, а потом еще со второй в подростковом возрасте, сделала его невыносимым трудоголиком и в итоге он запарывал себя работой сам – по привычке. Я послушал пять минут его крик души и бестолковый поиск справедливости, да плюнув, предложил собрать манатки и переехать к нам. Слушать весь этот бред дальше не хотелось, и вообще, кажется, у меня тогда была прямо скажем депрессия, а я ее игнорировал. Морально я себя убеждал, что ни в коем случае не могу бросить друга в жопе и просто обязан быть спасителем, ходящем по воде.

Ромка так и выдал, что я чокнулся, позвать в наш дом, который и так на две семьи с сестрой, еще вечно тусят Бони, уже на содержании Аким, еще и его тяну в эту заварушку.

– Забей. Разрулим. Тащи свою жопу к нам. – ответил я и закурил, предвкушая новый балаган. Так и было, конечно. Мы ушли в загул и пьянчить стали не только по выходным, но и по ночам будней, шакаля по району втроем. Оказалось, что Ромка и Аким, будучи полностью противоположностями друг другу, почему-то идеально спелись и я с ними перестал чувствовать эту пустоту. Ведь стало очень шумно всегда и всюду. Стало ржачно. Пьяно. Короче некогда, не до пустоты. Заглушили, или правильнее будет сказать – зашумели.

Элла ударилась в работу и свои разборки с любовниками. Я погряз в гулянках с этой парочкой беса и ангела. Одно хорошо, что они от нас точно решили съехаться вместе, как напарники. Не партнеры, а именно единомышленники. Искали съемное жилье на двоих и работу. И если бы мы бухали поменьше, может все бы и не катилось в отношения. Но мы от частого гулянья и слишком от интимного сближения начали выдумывать всякую чушь. Во-первых, из-за того, что мы все свое свободное время были именно втроем (а только так нам было тогда в кайф), мне не хватало секса. Вписывать в эти загулы кого-то было анреал. Ведь мы все сговаривались не тусить на рабочей недели, а часов эдак в одиннадцать, когда все уже, блин, почистили зубы, кто-либо из нас заводил:

– Чё-то, пива хотца. Со жгучим кольмаром.

– Угу. – начинал я и закатывал глаза. – Иди спать! – к слову, нам пришлось поменяться условия проживания, ибо Бони то уезжали, то возвращались снова. Так, Стелла забрала к себе в кровать Акима и я прекрасно знаю, что без секса там не обошлось, хотя на взаимодействии это никак не отразилось. А вот Ромка въехал жить к нам с Эллой на кушетку.

– Орешков хочу, Слав! – словно невзначай проходя мимо нашей спальни, вдруг вплывал Аким.