Оборотнице не хотелось этого, потому она максимально уменьшила свое участие во всем. Было бы неправильно, чтобы традицию восприняли как пустой фарс.

После выступления и коротких заклинаний магов воздуха и воды, над водной гладью поднялся ветер, утянувший плоты на середину озера.

Дальше, по словам мечника, магия уступала место обычному человеческому профессионализму. Несколько десятков лучник встали у самой кромки воды и натянули тетивы луков. Наконечники их стрел полыхали в огне, будто сгорая от нетерпения отправиться в полет.

Киара, Утер и Норд тоже взяли в руки луки — каждый уже точно знал, куда отправит свою стрелу.

— Огонь! — скомандовал Аластор, и сотни стрел поднялись в небо. Не стоило и всматриваться, чтобы понять — каждая из них достигла своей цели.

Оборотница, опустила руки и голову — ей не хотелось видеть все то, что сейчас происходило. Ее пальцы вдруг обхватила маленькая ладошка и крепко сжала — Эмили захотела прийти на церемонию прощания, хотя почти никого из них не знала. Но Киаре ничего не надо было объяснять — она и сама поступила бы так же.

Рэй лежал где-то там, среди остальных таких же воинов, и к их телам медленно пробирался огонь. Хотя, возможно он уже объял тело вора, так резко ворвавшегося в жизнь маленькой семьи? Девушка мотнула головой, отгоняя навязчивый и слишком живой образ. Вместо него появились совсем недавние воспоминания ее личного прощания с дорогими сердцу людьми.

Традиция требовала, чтобы воина хоронили с его же оружием, так что кто-то предприимчивый уже успел вложить в сложенные на груди руки Рэя меч. Ну еще бы — чем еще может орудовать настоящий воин? Заметив это, Киара постаралась быстрее исправить оплошность и заменила его куда более привычным для мага оружием — его метательными ножами.

Он с самого начала был чужим для всех в этом месте, но без колебаний отдал свою жизнь за них. Хотя, стоило ли обманываться? Он сделал это для Эмили. Всегда, сколько она его знала, Рэй беспокоился только об одном человеке — ее дочери. Оборотница так отвыкла доверять людям, что упорно не хотела в это верить, но ему было плевать на ее мнение. Собственно, ему было вообще не важно, что о нем думаю другие — к чему об этом беспокоиться, если силы можно потратить куда правильнее?

Если Рэй был взбалмошным, непредсказуемым и очень упертым, то Миллиган был полной его противоположностью. Спокойный, степенный воин, главной мечтой которого всегда был собственный трактир. Может, это и странно, но именно так он видел свое счастье. А еще, что бы там ни было, он всегда оставался верен ей, даже когда надежды не осталось. Не потому ли не встал на сторону Аластора, хотя аргументы молодого оборотня были достаточно вескими, чтобы начать новое восстание? Для Миллигана существовал всего один лидер — Киара. И только за ней он готов был идти, и за нее же попрощался с жизнью.

Оборотница всегда знала, что Утер заменил ей отца, но со временем именно Миллиган разделил с ним почетное звание ее наставника. Он учил ее тому, что было просто недоступно мечнику — спокойствию, сдержанности и умению всегда помнить о главной цели, даже если она еще очень далека. Да уж, как не крути, а Утера в этом смысле всегда можно было назвать более равнодушным — он искренне верил, что холодный ум нужен всегда и во всем, в то время как Миллиган был более живым и допускал проявление любых эмоций.

— Ничто человеческое нам не чуждо, — не раз повторял он.

И вот теперь его не стало, хотя, казалось бы, были в их отряде люди куда менее умелые и ловкие. Да, пусть это и было жестоко, но Киара была уверена — ей было бы легче справиться с потерей десятка других людей, чем этого немолодого мага.

В последний раз взглянув на то, как горят поминальные костры, девушка перевоплотилась в волчицу. Эмили уже привычно забралась на спину матери и впилась руками в густую черную шерсть.

Сейчас их место было не здесь. Для того, чтобы по-настоящему попрощаться с прошлым и принять будущее им нужно было уединение, и Киара знала, где сможет обрести его.

Взобравшись на один из крутых утесов близ города, девушка вернула себе прежний облик и присела на траву. Дочь опустилась рядом и крепко прижалась к ее плечу.

— Помнишь, я говорила, что когда-то расскажу тебе всю правду? Думаю, настало время сделать это, — просто сказала оборотница и постаралась рассказать Эмми обо всем, что казалось ей важным. О том, кем на самом деле всегда была ее мать, как отец хитростью заставил ее согласится на брак, ставший одним из важнейших событий в их жизни, и как потом его брат подло убил Джейкоба.

Киара рассказывала об этом, а сама будто заново переживала все происходящее и прощалась со всеми, кого в спешке побега и постоянных скитаний так и не успела почтить. Здесь, вдали от чужих глаз, она могла себе позволить многое — даже слезы грусти от понимания того, как много хороших людей погибло.

Вот и Рэй, ворвавшийся так внезапно в их жизнь, не стал исключением. Хотелось надеяться, что он будет последним, кто умрет в этой борьбе, но Киара бы соврала, сказав, что верит в это.

Солнце было уже высоко, когда истлел последний костер, а плот с почившими героями опустился на дно озера. Девушка поднялась и бросила последний взгляд на водную гладь.