Такое монотонное течение жизни продолжалось ещё два дня. Дарья и Кристэн смогли быстро привыкнуть к новому окружению и, у них уже не возникало никаких проблем и неурядиц. К большому для Лии сожалению, только она была освобождена от вылазок за пределы убежища. В пятый день обучения новоприбывших девушек, Томас был вынужден покинуть их общество. За ним, как и раньше, явился Нейт, сказав, что тому пора отправляться. Юноша перечил старшему по званию, пытался договорится с ним и подкупить, но ничего не вышло. Он был вынужден покинуть стены бункера, чего он явно не желал. Лия не присутствовала при отправлении и не знала, куда и зачем отправляется Том, но надеялась, что он вскоре вернётся, чтобы снова быть с ней. Перед тем как покинуть родные стены, юноша только сделал небольшое предостережение Лии, порекомендовав ей быть начеку. «Извини, что так вышло, но будь осторожна. Кайл может воспользоваться моментом моего отсутствия» — говорил Том.

Тренировки постепенно начали затрагивать тему самообороны. Лия получила на руки две тренировочные палки, что предоставлялись для неё и её подруг. Боевое же оружие они получат позже, только перед их первым заданием. Когда Томаса не было рядом, Лия ощущала, что находится в меньшей безопасности, чем тогда, когда он был с ней. Теперь она постоянно оглядывалась по сторонам, высматривая что-то, что так сильно желал не увидеть Томас. Она заняла место Тома в плане обороны и понимала, как сильно это напрягало и мучило его. Она сама начала думать, что вокруг неё все могут оказаться врагами. Страх Томаса стал её личным страхом. При обучении самообороны, девушка улавливала на себе взгляды уважения и страха, она знала, что другие мужчины видят в ней равного и опасного оппонента, но Лия надеялась, что в первую очередь, в ней видят друга.

— Какая может быть тренировка без спарринга? — раздался возглас со стороны одного из затемнённых углов зала.

Лия сразу узнала голос Кайла. Этот юноша создавал бурю противоречивых эмоций в ней, от гнева до жалости. Сейчас же его интонация и резкое вмешательство воскресили воспоминание о нападении на Томаса. В его словах был какой-то скрытый смысл, секретное предупреждение перед чем-то страшным.

— Только в настоящем спарринге можно понять, насколько ты хороший боец, — продолжал юноша.

Кайл медленно выходил в середину зала. Его провожали безмятежные взгляды зрителей, который были готовы к тому, что может произойти. Они хотели этого с самого начала или ожидали уже не первый день.

— Я занята, если хочешь тренироваться, то приходи потом, — ответила Лия, пытаясь прогнать юношу.

— Бой нельзя отодвинуть! Я покажу тебе и твоим девкам, почему вам здесь не место!

Кайл медленно подошел к Лии вплотную. Он чуть-чуть возвышался над ней; его тело было расслабленным, спокойным, его глаза горели огнём и поглощали заживо стоящую перед ним жертву. Только небольшая полукруглая принадлежность на месте носа полностью выделялась на фоне всей картины, разрушая на корню пугающий вид этого воина.

— Я тебя уничтожу… — тихо отдал сам себе приказ Кайл.

Сразу после своих слов, он схватил рукой девушку за плечо и толкнул её от себя. Параллельно этому действию он успел поставить ногу за Лией, создав ей препятствие на пути к отступлению, из-за чего девушка запнулась и упала на пол.

Эта атака была такой быстрой, такой неожиданной, что Лия не успела и спохватиться, как сразу же оказалась в лежачем положении на полу. Её противник смог запутать Лию своим поведением, своим видом, своим спутанным сочетанием спокойствия и агрессивности. Она забыла о том, что её противник поступил идентично и при драке с Томасом, когда без предупреждения напал на него с ножом в руке. Лия допустила ошибку, за которую ей следует дорого заплатить.

В попытке подняться на ноги, Лия получила удар ногой в рёбра, из-за чего она перекатилась на другой бок. Металлический доспех смог бы заглушить большую часть удара и вызвать просто неприятные ощущение, но их отсутствие оказало полное воздействие удара на тело. По всей груди прошлась волна жгучей боли. Всё, что находилось внутри, сжалось в несколько раз, и болезненно возвращалось на свои прежние места.

Кайл нанёс ещё один удар, второй, третий. Он продолжал наносить удары ногой по Лие, постепенно перенеся место ударов ниже, к животу. Она каждый раз пыталась подняться и уйти от нового надвигающегося удара, но снова и снова возвращалась на пол. Четвёртый, пятый, шестой. В ударах Кайла и его жестокости не было никакой чести или правильности, была только дикая агрессия, росшая с той самой поры, когда он лишился части носа. Первые удары были показательными, юноша хотел указать девушке её место, вернуть её туда, откуда она вылезла. Седьмой, восьмой, девятый. Лия уже не пыталась уклоняться дальше, она свернулась калачиком, закрывая руками места ударов. Никто не приходил ей на помощь, Дарья и Кристэн стояли в ступоре от ужаса, не зная, что делать. Зеваки у стен и в углах стояли в наслаждении от зрелища. Лия путалась в своих мыслях и действиях, она хотела что-то сделать, но отказывалась от каждой новой идеи. Она не могла собраться, не могла придумать план. Ей оставалось только надеяться на скорый финал, и желанное спокойствие давал тот самый фиолетовый шарф, что она носила уже не первую неделю. Несмотря на ужасные удары, которые Лия не смогла стерпеть, тряпка на её шеи была тёплой и мягкой. Она была единственным лучом в этой непроглядной тьме. Десятый, одиннадцатый, двенадцатый. Жертва непрекращающихся ударов не ощущала никаких намёков на то, что её побои близятся к завершению, наоборот, Кайл вошел в азарт уничтожая своего врага. «Он сильнее, крупнее, быстрее. Чтобы его одолеть, нужно взять тем, чем он сам боится пользоваться. Нет никого, кто мне поможет, есть только я одна» — пронеслась мысль в голове девушки. Тринадцатый, четырнадцатый, пятнадца…

Шум последнего, привычного, монотонного и глухого удара, сменился на резкий звук того, как с треском ломаются кости и рвутся куски мяса. Несмотря на сильные и частые удары, под новыми и новыми волнами наступающей боли, Лия смогла достать из-за пазухи нож и поставить его под удар Кайла.

По всему залу разнёсся оглушительный вопль. Бивший лежащую на полу девушку юноша отпрыгнул назад и начал прыгать на одной ноге. Из стопы второй ноги торчал нож, по рукояти которого на пол обильной струёй стекала кровь. Кайл поскользнулся на лужи и свалился вниз. Уже лёжа на полу, он продолжал держать свою ногу в воздухе, параллельно вопя от мучительной боли.

Никто из ранних зрителей не стал подходить к Кайлу, они только продолжали смотреть, скованные страхом, как цепями. Из-за криков, Дарья и Кристэн вернулись в реальный мир и сразу же отправились помогать своей подруге.

Лия не спешила вставать. Она сопротивлялась, когда её пытались поднять две подруги. Каждая частица тела болела и ныла. Дыхание отзывалось дополнительными волнами боли, что разбредались по всему телу, концентрируясь в районе живота. Было сильное ощущение холода и неприятной влажности. Лия боялась, что у неё пошла кровь. Она не ощущала слабых прикосновений к её телу, только нестерпимое жжение. Она не испытывала никогда ничего похожего, но могла представить, что так ощущается самая страшная боль, которую кто-либо может испытывать. Всё тело онемело и потеряло чувствительность, и даже сама голова была опьянена болью. Её сознание было поглощено этим ощущением, она сама была этим ощущением. Одновременно наступало чувство тошноты и мысли, что, если Лию вырвет, она умрёт. Из-за этого с ней может произойти настолько ужасная трагедия, что ничего хуже уже не будет. Поэтому, она должна держаться, должна подняться и быть сильной. Ради Дарьи и Кристэн, ради Томаса.