— Я потом познакомлю тебя с одним человеком, — Том слегка улыбнулся. Эта улыбка вмиг заразила Лию, и она улыбнулась ему в ответ.

Том и Лия закончили приём пищи. У них нашлось немного времени, чтобы прогуляться по коридорам убежища. Они просто шли и разговаривали обо всё, что могло прийти в голову. Сколько бы бед не прошло мимо них с первого дня жизни Лии в новом для неё корпусе, она была по-настоящему счастлива сейчас, идя бок о бок с Томасом, вдали от странных и незнакомых мест, подальше от любопытных глаз, далеко от Кристэн. Они даже спрятались от всех в одной из давно опустошенных кладовых. Они говорили осторожно, обходя стороной все страшные темы смертей, боли и заданий. В таком ужасном и жестоком мире, они создали маленький уголок спокойствия. Даже постоянная боль, что преследовала Лию уже несколько дней, будто начала отступать.

Лия заметила, как Том перестал наконец-то как-то стесняться её. Если в начале, он частично пытался держаться от неё подальше и чувствовал себя неуверенно, даже когда она сама прикасалась к нему или сидела рядом, то сейчас он был спокоен. Она хотела показать ему, как сильно он влияет на неё, но не знала, как это сделать, поэтому обнимала его, и они продолжали говорить.

Томас пытался пробудить в девушке воспоминания о тех моментах, когда они оба жили вместе. Он рассказывал о событиях, которые помнил, пытался описать их так, чтобы их картинка всплыла в сознании Лии, но ничего не получалось. Девушка думала, представляла всё, о чем ей говорят, но ничего не могла вспомнить. Ей казалось, будто Том просто пытается ей рассказать какую-то сказку или успокоить. Ведь она ничего не помнит до того момента, как жила с матерями в их корпусе. Лия была сильной, крепкой, умной и хитрой. Томас даже в шутку назвал её лисой, чего она не смогла понять. «Это быстрое, умное, хитрое, пушистое и красивое животное. Их называли царицами леса, за их волшебную красоту» — говорил юноша. С этими словами он смотрел прямо на Лию, из-за чего та смущалась. Он даже намекнул, что кто-то позаимствовал эту кличку, но использовал её немного в другом контексте. Лия прекрасно понимала причину этого прозвища, особенно после того, как не единожды доказала эти качества на протяжении многих дней. Но с Томасом она чувствовала себя совершенно по-другому, она была глупой, слабой, хрупкой и наивной. Она была той самой маленькой девочкой, что покинула пределы общего корпуса при разделении, той маленькой девочкой, что так отчаянно нуждалась в защите и внимании.

— Я помню не многое… — начал Томас, после нескольких минут молчания. — Ты всё время ходила за мной хвостом. Боялась отойти хоть на шаг, даже не давала мне спокойно отойти по делам. Ты была одна, у тебя не было ни матери, ни отца. Хотя в бункере было очень много людей, среди которых были и взрослые, и дети, никто не знал тебя, и ты никого не знала, поэтому прицепилась ко мне. Но я всё понимаю, я тоже был один. Можно сказать, что тогда все люди были одни. Мы были выгнаны из наших домов сюда, а кому-то повезло меньше, и они остались снаружи. Они все были вместе, все вместе и погибли. — Том сделал небольшую паузу, размышляя о чем-то, о чем он никогда раньше не думал.

— Я даже не знаю, может люди в Граунд-Хилле, это те, кто пережили тот ужас. Может, они все просто боятся покинуть родные места… — Томас снова продолжил говорить, с каждым словом он становился всё мрачнее и мрачнее. — Этот мир ужасен, и мы все в нём одиноки.

— Мы не одиноки, — сказала Лия, сильнее обняв Томаса.

Они снова замолчали, дальше сидя в полной темноте и наслаждаясь с трудом оставшейся приятной и спокойной атмосферой. Томас ни о чем не говорил, а Лия не хотела его отвлекать от важных мыслей. Чем дольше они сидели в молчании, тем громче были слышны посторонние звуки вне их скромного убежища.

Что-то явно происходило. Молодые люди слышали, как шум снаружи становится всё громче и громче. Из небольшого шума, что слегка отвлекал их от отдыха, он перерос в настоящий рёв. Томас с Лией вышли из их небольшой комнаты. В нескольких помещений от них, из зала доносилось несколько громких голосов мужчин, среди них Том узнал Адама и Нейта.

— Поверь мне, я видел это. Криса действительно застрелил человек, я даже слышал грохот. Когда я увидел это, то сразу побежал к машине и приехал обратно. — Адам почти кричал, он явно был чем-то сильно озабочен и никак не мог успокоиться.

— Не может быть, что лутеры могут пользоваться огнестрельным оружием, они глупые животные. — Нейт, как и всегда, говорил спокойным тоном, желая демонстрировать и дальше всем окружающих свою хладнокровность и расчётливость.

— А если это были не они?! — перекричал его Адам.

— Исключено! В том квадрате и близко никогда не было замечено враждебно настроенных людей. Даже для них там слишком опасно.

Томасу стало сильно интересно, что же такого случилось во время вылазки Адама. Лии же было полностью безразлично, но она отправилась вслед за юношей. В зале находилось пятнадцать человек, что окружили одного Адама. Они выглядели, менее обеспокоенными, чем он. Юноша в центре оцепления явно находился на грани нервного срыва, а все остальные опасались, что сам Адам убил своего товарища. Лия видела в их глазах злость, уже привычную для неё. Она понимала, что в случае необходимости, никто не струсит начать драку. И сама Лия тоже приготовилась к наихудшему, кто угодно мог воспользоваться суматохой, чтобы добраться до неё.

— Что случилось? — Томас заговорил только после того, как взглядом смог определить всех присутствующих и понять их настрой.

— Том, уж ты-то меня поймёшь. Криса застрелили на задании, а «эти» думают, что это я сделал.

Все присутствующие обернулись на Томаса, не прекращая выходить из оцепления Адама. Они не сомневались в возможностях и знании вошедшего юноши, он был опытен и далеко не глуп. Но последние события, в которых он принимал участие, ставили под сомнение доверие к нему.

— Братоубийство в нашем убежище карается изгнанием, ты знаешь это. — Нейт косо посмотрел на Томаса, доказываю минимальную заинтересованность в том, что стоит как-то продолжать оттягивать неизбежное — Адам будет изгнан.

— Подождите! — резко проговорил Том. — Подумайте, если бы Адам действительно убил Криса он бы не стал об этом говорить, вы же сами понимаете, что происходит снаружи. Любую пропажу или смерть можно списать на тварей снаружи. А если бы Адам просто хотел сбежать, он бы просто ушел от машины, и мы бы посчитали его погибшим.