Я обалдевал. Как у неё все просто.

— Жанна, это новый этап, новый уровень. Ты что? Это же Москва. Столько перспектив. Совершенно другой статус и другие деньги. — Не все упирается в деньги. Ты же и здесь хорошо зарабатываешь. Нам на все хватает. Куда ты все стремишься?

Я ждал, что жена поддержит меня.

Я вообще часто ждал от неё слов одобрения. Но она не разделяла моих стремлений. Ее устраивало как здесь и как сейчас.

Она как будто начала относиться ко мне, к семье как к должному, почти не говорила слов благодарности и любви, реже проявляла заботу. Хотя, а когда я это делал последний раз?

— Если остановиться и ничего не менять, не улучшать, не развиваться, не стремиться к большему — начнёшь деградировать. Жизнь приведёшь к упадку. Я хочу чтобы у нас и наших детей было все самое лучшее. — То есть я деградирую? Ты это хочешь сказать? — Ничего такого я не хочу сказать. Я хочу, чтобы ты как моя жена разделяла мои желания. Я не могу отказаться от такого предложения! — А о моих желаниях ты много думаешь?

Она тяжело вздохнула. И ушла. Она всегда уходила от конфликта. Я знал, что она пойдёт на уступки и согласится на переезд.

На самом деле, это конечно удобная для меня позиция. Ведь я добьюсь своего. Но ее неспособность отстоять своё мнение, свою точку зрения, позицию — иногда раздражала. Вообще, с годами начали бесить всякие мелочи, которых не замечал раньше.

Мама ещё до кучи была абсолютно всегда на ее стороне. Это же моя мама! Это тоже подбешивало. Даже в вопросе переезда они были солидарны. Мать пыталась меня уговорить прислушаться к Жанне.

— Сынок, даже поговорка такая есть. Где родился, там и пригодился. Зачем Москва? Что там мёдом всем намазано? — Мам, это решение не обсуждается. — Такие решения нельзя принимать одному. У тебя семья. Двое детей. Вы должны совместно решать такие вопросы.

Все эти разговоры меня выматывали. Но я не видел альтернатив.

Переезд все таки состоялся. Я не стал пока продавать квартиру здесь и брать новую ипотеку (первую я закрыл досрочно). Посмотрим как пойдёт в Москве.

На первое время снял нам трёшку. Метро в доступности. Тихий район.

Мы переехали в марте. Жанна была поникшая. Ну ничего, это же Москва. Она сама оценит всю прелесть мегаполиса.

И началась работа. Много, очень много работы. Я приходил домой и валился с ног от усталости. Жанна занималась домом и детьми. В Москве она почему-то не стала отдавать Софу в сад.

Раз в месяц в выходные ездили к маме в Ковров, в принципе не так далеко, около 240 км. Я купил новый автомобиль премиум класса. Так что с комфортом. Хотя, часто конечно не наездишься.

А так обычно по выходным просто дома отдыхали. У меня не было сил придумывать какие-то развлекательные программы для жены и детей. А у неё видимо не было желания.

Однообразие вносило скуку. Я начал замечать, что нам просто не о чем с женой беседовать и не чем совместно заняться.

Как будто проживали каждый свою жизнь на территории одной съемной квартиры. Каждый занят своими делами и своими мыслями. Что происходит? Когда это началось? Я ответить себе не мог.

О том, что у нас разные жизненные цели и ценности, это я понимал давно. Неужели именно это изначально свидетельствовало о том, что рано или поздно мы зайдём в тупик?

Я читал психологов про кризис трёх лет. Но решения не находил. Мы слишком разные.

Потребность постоянно видеть ее давно пропала. Я часто задерживался на работе. В Москве она часто мне начала выговаривать за это. А что я могу сделать?

Вечерами я часто читал бизнес-литературу. Просто взахлёб. Жанна психовала. Хотя даже психуя говорила спокойно и как-то устало чтоли.

— Никита, ты и так пришёл в девять. Который день подряд. Ещё и дома внимание не нам, а книгам.

А что с ней делать? Кино смотреть? Ночью уделю внимание. Не смотря на все наши разногласия, с интимной жизнью было все хорошо. Наверно только в этом вопросе у нас идиллия и понимание.

— Не выдумывай. Что уже почитать нельзя? — Что происходит с нашей семьей? С нами? Эта Москва испоганила наш брак.

Ее тоже мучают эти вопросы… Только Москва не при чем. Но мы же семья. Как говорится, и в горе и в радости. Я не вываливал на неё своих тяжёлых дум.

— Я постараюсь приходить раньше. Уже решаю вопрос.

Это была неправда. Ничего я не решал. Я грезил об очередном повышении.

Ещё копились не высказанные обиды. Скорее всего с обеих сторон. Но Жанна всегда все замалчивала.

Однажды меня пригласили на форум по промышленной автоматизации. Я выступал там с докладом. Снимало телевидение.

Мало того, что Жанна не захотела меня сопровождать, ссылаясь на детей. Хотя я видел, ей просто не интересно.

Не интересно чем я живу, чем занимаюсь, чем увлекаюсь. О чем свидетельствовало то, что она даже не посмотрела потом запись выступления.