— Скажи, Джунён, — мне всё ещё непривычно было произносить его имя, но я всё равно заставляла себя почаще прокручивать его в голове, чтобы не обманывать саму себя, — ты же ведь не полностью вылечился, да?

— С чего ты взяла? — испуганно спросил он, выбрасывая сигарету из окна, и окинул меня недоверчивым взглядом.

— Не ври мне и самому себе. То, как ты вёл себя в Сокчо; лекарство, что ты пьёшь; голоса в голове; бессонница; факт того, что ты несколько дней притворялся своим братом, — это всё ненормально, — я старалась говорить спокойным тоном, так как парень сейчас выглядел, как дикий зверёк, загнанный в угол и которого опять хотят посадить в клетку.

— Это временно, Соник, — говорил он с мольбой в голосе и быстро зашагал ко мне, заставляя меня сжиматься под натиском своего взгляда. — Я знаю, ты не доверяешь мне и… боишься, но ведь до сегодняшнего утра всё было хорошо, разве не так? — он смотрел на меня, ожидая положительного ответа, но я не могла его дать и даже не могла соврать.

— Непросто забыть то, что ты не тот Боён, каким я тебя знала, — ответила я, опуская виноватый взгляд. — Как теперь просыпаться каждое утро, зная, что мой сосед напротив, не ты? А что, если… — я не смогла договорить своих слов, так как, произнеся их вслух, я бы признала свой страх перед ним.

Мне не хотелось думать о том, что и я когда-нибудь окажусь на месте той девушки, которую он избил. Одна только мысль о ней заставляла меня покрываться мурашками, а внутренний голос кричал бежать подальше от этого парня, ведь он уже не раз удивлял меня своей спонтанностью и необъяснимыми поступками.

— Соник, забудь всё, что узнала сегодня, — проговорил он, крепко сжав мои ладони, и пристально уставился в мои глаза, начиная говорить слишком быстро, что я еле улавливала смысл его слов. — Давай всё вернём, как было. Я опять буду Квон Боёном, твоим соседом напротив. Я займу место моего брата, я могу.

— Джунён, — пробормотала я, не веря собственным ушам, и никак не могла отцепить руки от крепкой хватки парня, смотрящего на меня сумасшедшим взглядом.

Я не хотела спрашивать, как он это сделает, боясь услышать что-то нехорошее. Сейчас он полностью соответствовал своему диагнозу, и страх, который, как я думала, смогла унять, возвращался, заставляя меня дрожать.

— Пусти, пожалуйста, — прошептала я, а парень продолжал строить нереальные планы, в которых он был Боёном.

Я не знала, насколько далеко могли зайти его желания, и не хотела узнавать, что ещё он может придумать. Мне не хотелось всё время жить в страхе, что Джунён сделает какую-то глупость, и уже начинала задыхаться, словно клаустрофобик в закрытом помещении.

— Я хочу домой, — говорила я сквозь его уже неслышный мне лепет.

Я по-настоящему боялась его и готова была закричать, чтобы выбежать из квартиры, но не могла сделать этого, зная, что это может разозлить его и обидеть. Мои чувства не позволяли мне ранить его правдой, что я испытываю страх к его психозу, хоть и оправдываю его тем, что это не Джунён, что это не зависит от него.

— Останься. Со. Мной, — отчётливо произнёс он каждое слово, не выпуская моих ладоней, и, чтобы хоть как-то успокоить его, я быстро закивала, стараясь не заплакать от страха.

— Всё хорошо, Джунён. Я с тобой. Я никуда не уйду, — я старалась звучать успокаивающе, хотя мне самой нужен был кто-то, кто утихомирил бы моё быстро стучащееся сердце и учащённое дыхание.

— Я не Джунён. Я Боён, — сердито буркнул он, но постепенно ослаблял хватку рук.

Я чувствовала жуткую боль в пальцах, однако всё равно подняла трясущуюся ладонь, с опаской погладив его щёку.

— Да, я знаю. Ты Боён, — кивала я, понимая, что уже не смогу оставаться с ним наедине.

Парень лежал в кровати, укутавшись в тонкое одеяло, и изредка воротился из стороны в сторону. Найдя на одном из столиков знакомую пачку лекарств, я смогла убедить Джунёна выпить её, после чего он быстро заснул, не переставая что-то бормотать себе под нос. Я сидела на краю кровати, продолжая сжимать пальцами его лекарства. В инструкции по применению препарата было написано, что это лекарство относится к группе стабилизаторов, которые помогают контролировать эмоции и устраняют бессонницу.

— А ведь не соврал же, — усмехнулась я, ощущая солёный привкус слёз на губах.

Моё лицо, кажется, сегодня ещё не высыхало от слёз, и я знала, что так будет каждый день, если я приму Джунёна. Посмотрев на розовую макушку парня, я легонько прикоснулась до мягких волос и опустила голову к его лицу, вытирая влажные глаза и внимательно присматриваясь. Невесомыми прикосновениями пальцев я ощущала мелкие шрамики на его лице, и хотела узнать, откуда они у него. Связано ли это с его детством? Почему из двух братьев-близнецов только у него психоз? И какого чёрта я влюбилась именно в этого?