— Я сама спрошу, Сонхи, — вмешалась подруга, взяв меня за ладонь. — Хёну, тебя ж избили, да? Это был шизик с розовыми волосами, не так ли? — спросила она, и я сердито посмотрела на неё, не думая, что она сделает так резко, без предисловий и настолько требовательно.

— Пришли потешиться надо мной? — он злобно фыркнул и взглядом попросил медсестру оставить нас.

Я заметила, как его пальцы сжались на подлокотниках кресла, и, не будь у него сломаны нижние рёбра, он, наверно, встал бы, чтобы самолично выпроводить нас вон из палаты.

— Мы пришли за правдой, — тихо ответила я и неосознанно добавила: — И чтобы извиниться.

— Не слишком ли поздно? Кстати, как идёт перевод статьи из Junge Freiheit? На что ещё пойдёшь ради карьеры? — парень саркастично усмехнулся, и я посмотрела на Кэти, безмолвно прося её не реагировать на его язвительность.

— Хёну, я ничего не знала. И как бы я не хотела эту работу, никогда не попросила бы… такого, — я ощущала себя сломленной и униженной, но совесть не позволила бы проигнорировать состояние однокурсника. Я была виновата.

— Я знаю. Этот псих предупредил, что если я доложу полиции или, ещё хуже, тебе, то он сломает мне кое-что поважнее рёбер, — тихо буркнул он, опустив взгляд вниз.

— Испугался, что он сломает тебе яйца? — Кэти рассмеялась во весь голос, лишь всё портя, а я покрывалась мурашками, не желая верить в то, что парень, в которого я влюблена, мог такое сделать.

Я подсознательно оправдывала его, но не могла игнорировать живое доказательство того, что Джунён всё ещё болен, он не излечился.

— Зачем вы пришли? — сердито крикнул он, подкатывая кресло к своей кровати, и дотянулся пальцами до кнопки вызова медсестры.

— Подожди, — я быстро подошла к нему, заставив его руку застыть в воздухе, но совсем не знала, что ещё хочу услышать. — Это точно был он?

— Сонхи, что тебе ещё нужно узнать, чтобы понять в то, что этот парень ненормальный? — Кэти непонимающе хмурилась, пытаясь потянуть меня за локоть к выходу.

— Он шёл за мной от здания бизнес-центра почти до моего двора и остановил в тёмном переулке. Сначала ударил в лицо, сломав мне нос, и, повалив на землю, продолжил избивать ногами в рёбра. И всё это время повторял себе, что делает это ради Квон Сонхи. И когда я постепенно терял сознание, пригрозил мне, чтобы я не смел говорить тебе об этом, — ответил он спокойно, не поворачивая на нас головы и задумчиво уставившись в окно.

— Так почему ты не рассказал правду? Реально испугался за свои яйца? — спросила Кэти, но уже без капли усмешки в голосе.

— Мне было стыдно, — еле слышно ответил парень через несколько секунд молчания. — Ведь я даже не смог дать ему сдачи. Сонхи, — он поднял на меня голову, и я заметила, как блестят его глаза, наполненные слезами. — Ты же не скажешь ему, что знаешь? Ведь это не я тебе рассказал. Обещаю, я не буду обращаться в полицию. Пожалуйста, я… я очень боюсь… — прошептал он, и я не могла произнести слова, впервые в жизни видя отчаявшееся и испуганное лицо Хёну.

Несмотря на то, что на первом курсе желала, чтобы он был унижен так же, как и я, сейчас я совсем не чувствовала радости от свершившейся мести. Он не заслужил этого.

— Всё хорошо, Хёну, — с трудом вымолвила я, прекрасно понимая его страх, и была готова встать на колени перед парнем, так как именно я была виновата в том, что он в этом состоянии. — Я не расскажу ему.

Он снова уставился в окно, продолжая сжимать пальцами подлокотники кресла, и я заметила, как он пытается держать слёзы в себе. Джунён сломал когда-то пафосного и уверенного в себе парня, и я понимала, почему его брат и отец отправили его в лечебницу. Я молча смотрела на Хёну, понимая, что должна как-то ему помочь, но в голову не приходило ничего, что могло бы его подбодрить.

— Нам, наверно, пора, — Кэти первая нарушила наше молчание, взяв меня за запястье, и взглядом указала на дверь.

Но я не могла сдвинуться с места и была уверена, что не должна. Я хотела, чтобы Хёну сказал что-то, попросил меня остаться, поэтому выжидающе смотрела на его затылок, отталкиваясь от подруги.

— Сонхи, — тихо проговорил он, наконец, — прошу тебя, больше не приходи, — на этих словах он нажал на беззвучную кнопку, через несколько секунд после которого пришла медсестра.

— Ну всё, ему надо отдыхать, пошли уже, — раздражённо произнесла Кэти, потянув меня за ладонь, и я уже не стала сопротивляться, пытаясь унять боль от слов парня. Он ненавидит меня и имеет на это полное право.

Чуть ли не бегом выйдя из здания больницы, я, наконец, отцепила крепко схватившуюся за запястье подругу, остановившись на мгновение и пытаясь переварить услышанное. Я больше не могла оправдывать Джунёна, защищать его и надеяться, что всё происходящее неправда. Я вообще должна была заставить Хёну написать заявление на парня, но, кажется, тому ещё понадобится помощь специалиста, чтобы побороть страх и рассказать кому-то об этом.