Шрифт:
– Что? Откуда?
Дамир бросил взгляд на мое кольцо. Помолвочное.
– В нем маячок. Я знал, где ты находишься. Но позже ты сказала, что все хорошо, и я не полез к вам. Надеюсь, ты была с ним добровольно?
Добровольно или нет – это все, что волновало мужчину. Я кивнула и отвернулась.
Маячок, конечно же.
– Это было помутнением. Я так долго ходила к психологу, что мой поступок – это просто непозволительная ошибка.
– Психологи исцеляют от страхов, моя девочка. Но не от любви, - печально улыбнулся Дамир.
Фраза красивая. Болезненная, но мудрая.
– Тебе нужно поспать, Диана. Обещаю, что не трону.
За окном давно стемнело, мы проговорили весь вечер. Поезд во всю мчался в Калининград – туда, где меня ждали сын и бабушка с мамой. К маме у меня было много вопросов.
Дамир провел меня в купе и закрыл за нами дверь.
– Ложись к окну.
Я забралась на высокую постель и отодвинулась на самый край, почти вжимаясь в вагон.
– Я потушу свет. Переоденусь. И лягу на другой конец кровати.
– Хорошо.
Я не заметила, как провалилась в сон, а проснулась от того, что сильно прогнулся матрас. Дамир лег, а затем наступила тишина. Я буквально чувствовала, как разные мысли витают в воздухе.
Он что-то не договорил.
О чем-то умолчал. Я это подсознательно ощущала. И то, что Дамир скрыл от меня сейчас – это сильно ударит в будущем. Я знала. Просто знала.
На следующий день я оказалась дома. Люди Дамира встретили нас на вокзале и вернули меня домой. Мужчина проводил меня до калитки и остановился.
– Зайдешь? Мама, наверное, дома, - предложила я.
Дамир отрицательно покачал головой, напряженно глядя в окна бабушкиного дома.
– Я не зайду. И не говори маме обо мне. Не тревожь ее раны.
– Разве бы ты не хотел увидеть ее? – не понимала я, - да, годы с Булатом немного изменили ее, но…
– Да и я уже не тот красивый и влюбленный мальчик, Диана. Но дело не в этом.
– А в чем?
– Анна и так в моей коже. В прямом смысле этого слова. Встреча с ней породит много боли, и никому из нас это уже не нужно.
– Ты в ней разочаровался? Потому что она не вспомнила о тебе, когда бежала? – догадалась я.
Дамир загадочно улыбнулся и глазами указал на мою руку:
– Кольцо не снимай, Диана. По моим источникам Эмин не торопится уезжать отсюда. Я выясню причину.
– Хорошо.
На душе вдруг стало тревожно: почему Эмин еще не уехал? У него наверняка скопились дела в Волгограде.
– До встречи, Диана. Скажи Эльману, что я скоро приеду.
Дамир взял меня за руку, притянул к себе и поцеловал.
В щеку.
Я едва не задохнулась и резко отступила на шаг. Возмутиться не успела – Дамир забрался внутрь своего авто и быстро уехал.
На неровных ногах я отправилась в дом, внутри которого меня уже встречал сын. Бабушка стояла рядом с мамой и тревожно прижимала руку к сердцу.
– Что случилось, бабуль? Мам?
– Ты была с ним, Диана? – спросила бабуля.
Я ответить не успела – запнулась. На бабушке лица не было.
В отличие от Эльмана, радости которого не было предела.
– Мама, мама! Сегодня я говорил с папой.
– Что ты такое говоришь, сынок?
Сил улыбнуться не было. Я прислонилась к дверному косяку и, кажется, едва удержалась на ногах. В глазах бабушки плескалось что-то такое, что сильно ударило по мне.
Горечь. Сильная. До одури сильная.
– Я играл с телефоном бабушки и случайно позвонил тебе. Я просто спросил: «Скоро ты приедешь, мамочка?», - с воодушевлением рассказывал сын
– И кто тебе ответил? – хрипло спросила я.
Как само собой разумеющееся, Эльман сказал:
– Я же тебе говорю: ответил папа!
Глава 21
Эмин
– Когда прибудем в Волгоград, реши вопрос с Аленой, - скомандовал я Коле.
– Вы уверены, Эмин Булатович?
Коля резко нахмурился, понимая, к чему я клоню.
– Она испортила мне встречу. С Дианой, - процедил я, - и это очень плохо сказалось на моем спокойствии. Понимаешь, о чем я?
Диана никогда не зазнавалась. Хотя знала, кто я, но допросы не устраивала и звонками не доставала. Другой вопрос, конечно, в том, что телефона у моей маленькой никогда не было, поэтому она покорно ждала меня. Иногда ревновала, когда я возвращался слишком поздно, но до сцен не доходило за редким исключением.