– Моё высочество хочет кофе и яичницу.

– Я тоже не откажусь. Особенно от кофе.

– Ты хорошо знаешь этого парня, Янко? – уже на лестнице вдруг спросил Шелдон, перейдя на язык сарби.

– Если ты думаешь, что он не понимает сарби, то ты ошибаешься, в нашей школе его все учили.

– Неважно. Так ты хорошо его знаешь?

– Относительно. А что не так?

– Он говорит не то, что думает.

– Это лишь доказывает то, что он хороший сыщик.

– А ты после разговора с ним тоже говоришь не то, что думаешь, мелкий.

– Сейчас опять скажешь, что я не свечусь внутри?

Ещё в детстве кузнец из Яссы Мирон, а ныне староста этого поселения, прозвал Феликса Светлячком. С тех пор так его звал Рэнди, один из друзей детства Никсона, а Шелдон утверждал, что Феликс в самом деле светится изнутри, но этот свет всегда тускнеет, а то и вовсе пропадает, если его что-то гложет или если ему приходится обманывать. Никсон не до конца в это верил, потому что ему не раз удавалось обманывать принца, но часто Шелдон действительно оказывался прав.

– Светишься, – ответил принц, – но не так, как раньше.

– Мне перстень мешает, – сказал Феликс. – Он вообще дурно на меня влияет.

– Давай, я его поношу. Ты же мне его уже доверял как-то.

– Не надо, Шел. Он может пригодиться мне в любой момент.

Вслед за ними к завтраку спустились и все остальные. Все, кроме Юстаса, выглядели выспавшимися и полными сил.

– Ты плохо спал? – спросил Феликс.

– Лёгкая бессонница, – с улыбкой ответил Эскот.

– Лёгкая, очень лёгкая, – пробурчал Эриш.

– Твой братец лис с тобой явно не согласен.

– Потому что этот сурикат проснулся посреди ночи от собственного крика, – сказал Эриш. – И я-то потом уснул, а он, судя по всему, нет. За руль ему точно нельзя.

– Ты преувеличиваешь, братец лис, – проговорил Юстас. – А дурные сны бывают у всех. Правда, Феликс?

– Правда, – кивнул тот.

– Это из-за погреба? – вдруг спросил Янко. – Господин Вернер вчера намекал на то, что туда должен был пойти я.

– Да, я не люблю подвальные помещения, – признался Юстас. – Но работать мне это не мешает.

– Могу понять, – кивнул Янко. – Я вот пауков боюсь.

– Серьёзно? – удивился Шелдон.

– Да, ваше высочество. Мне стыдно.

– Тебя когда-нибудь кусали пауки?

– К счастью, нет, иначе у меня был бы инфаркт, и меня отстранили бы от работы.

– А мелкого вон кусал.

– Феликса?

– Да, это было в Айланорте. Его тогда Юстас спас.

– Кстати, я ещё вчера хотел спросить. Ты правда играешь в театре или это всё прикрытие?

– Да и да, – улыбнулся Эскот. – Я играл Оливию на представлении Королевского театра под прикрытием. И собираюсь сыграть её снова, но уже в Шаукаре, просто чтобы помочь труппе, потому что они временно лишились своей примы. Королевский театр скоро туда приедет с гастролями.

– Надеюсь, я смогу попасть на представление, – сказал Янко.

Когда после завтрака все разошлись по своим машинам, Эриш вдруг подошёл к Феликсу и, прежде чем тот сел за руль, тихо проговорил на языке амаргов:

– Тебе нужно быть осторожным в Яссе.

Отец Феликса Витольд Никсон был видным состоятельным нортом и мог взять в жёны любую столичную красавицу, но его выбор пал на скромную девушку из Яссы по имени Илинка. И пусть их брак нельзя было назвать идеальным, и сам Феликс знал о том, как гулял его отец в молодости, но он любил своих родителей и надеялся, что Витольд всё-таки угомонился и начал по-настоящему ценить то, что имеет. Каждую весну чета Никсонов приезжала в Яссу, чтобы погостить у родителей Илинки, а осенью перебиралась обратно в Валахию, чтобы провести зиму в особняке.

Теперь Никсоны уже привычно принимали у себя принца, а губернатора, его помощника и телохранителей пригласил к себе староста Мирон, который жил один. Янко же остановился у какого-то своего дальнего родственника, что было не удивительно, потому что в Валахии и Яссе исторически жил один народ – валаши, у них был свой диалект, но с годами всех жителей Валахии стали считать нортами, так как город уже столетия как принадлежит Нэжвиллю, а Ясса отошла к Шоносару. Из-за своего пограничного расположения это поселение объединило в себе и валашей, и сарби, и нортов, и даже амма. Языки смешались, и языковой барьер, с которым раньше сталкивались путешественники, приезжавшие в Яссу, исчез.

Оставив Шелдона играть с лохматым псом по кличке Бенедикт, Феликс зашагал к берегу реки Мелеши, где сейчас в одиночестве курил Эриш.

– Ты говорил мне быть осторожным, – сказал Никсон.

– И сейчас могу повторить.

– Ты что-то видел или это просто предчувствие?

– Скорее второе.

– Тогда помоги мне.

– Чем помочь?

– В «Люцерне» нашли опиум, который, судя по всему, был доставлен из Яссы.

– Здесь выращивают мак? Или сюда его тоже привезли?

– Выращивают, но не здесь, а чуть подальше. Некоторые местные могут там работать.