Шрифт:
Он же подошёл с другой стороны и сел на водительское место.
– Твоя мамочка, как всегда, не сдержала своего слова? Бросила одну в кафе дожидаться меня. Ай-ай-ай!
– Адам, прекрати, или я сейчас выйду из машины и вызову себе такси.
Адам
Вот и зачем она мне позвонила? Для чего? И в самый не подходящий момент? Чёрт!
Выругал я себя мысленно, но все же взял себя в руки. Заставил себя натянуть на место брюки, подняться с кровати, но захватить с собой ее дневник, который я положил в бардачок своего авто и закрыл его на ключ.
Да, ехать в таком состоянии за своей падчерицей – не совсем хорошая идея. Даже ужасная. Только недавно удовлетворил себя сам, а член снова меня не слушает.
Но Вита, как всегда, станет меня обвинять во всех грехах, если я не выполню ее просьбу.
И вот я подхожу к Кристине из-за спины. Ее волосы такие мягкие, и пахнут клубникой. Я бы вдыхал этот запах постоянно. Ещё я замечаю важную для себя деталь: у Кристины красивый, мелодичный смех. Что-то же её так веселит? – подумал я, а затем поставил свои руки ей на плечи.
Смотрела она смешное видео «Камеди клаб», понял я, когда взял со столика ее телефон и посмотрел ранее закрытые вкладки. А ещё я заметил одно входящее сообщение от имени Майкла и десять пропущенных звонков тоже от него. Кто он такой? Неужели Кристина нашла себе парня в Англии? Конечно, парни сейчас видят в ней сексуальную девушку, которую не против трахнуть, но я и сам не откажусь от этой идеи.
Чёрт! Ехали мы, молча. Она все время смотрела в окно, а на меня ни разу не взглянула. А я тупо пялился на ее ноги, которые мечтал обернуть вокруг своего пояса, когда буду трахать ее на полу в своей мастерской.
Неожиданно зазвонил ее телефон, заставив меня откинуть все мысли на второй план. На дисплее ее телефона высветился контакт по имени Майкл. Кристина не охотно подняла трубку и ответила.
– Да, слушаю.
– Кристи! Ну почему ты не отвечаешь на мои звонки?
– Майкл, мне не совсем удобно сейчас говорить.
– Говори, я не против, – разрешил я, ведь хотел узнать, о чем будет идти речь.
– Майкл, давай все же я перезвоню тебе, – сказала ему и сбросила вызов.
– Кто он? – спросил прямо.
– Мой друг.
– Парень – друг? Интересно. Парень – друг задрот или парень-друг для души и тела?
– Думаю, Вас это не касается, – ответила грубо и снова перешла на «Вы».
– Я твой отчим и обязан знать, с кем ты общаешься и дружишь?
– Серьёзно? Может, мне ещё рассказывать, с кем я трахаюсь? – Кристина взорвалась.
– Не перегибай, Кристина.
– Адам, это ты перегибаешь!
– Брось, я всего лишь пытаюсь быть вежливым, проявлять интерес к жизни своей падчерицы.
– Изображать идеального папочку, чтобы угодить моей мамочке? – ехидно спросила она.
– Ладно, лучше нам действительно молчать оставшуюся дорогу, – сделал я вывод за двоих.
– Отчего же? Лучше скажи, что было вчера ночью, да и сегодня утром?
– А что было?
– Адам, не юли. Ты прекрасно понимаешь, о чём речь. Неужели, ты собирался меня поцеловать?
– Кристи, это все твои фантазии.
– Да? Тогда ладно. Но если подобное повторится, я все расскажу маме, и тогда, уж поверь, она вышвырнет тебя за шкирку.
Я проигнорировал ее слова. Ведь мне действительно смешно это слышать, особенно, после прочтения ее дневника. Ну что же, ей нравится играть, тогда поиграем.
До самого дома мы так и не проронили ни слова.
– Выходи, – сказал ей, и она вылетела из машины. Даже не поблагодарила.
Ну ничего, я заставлю ее это сделать. Немного позже и очень страстно.
Кристина
Козёл! Пытается корчить из себя человека, которому не наплевать на мою жизнь! Ещё и вздумал вмешиваться в мои отношения с Майклом. Хотя их сложно назвать отношениями, ведь без секса это так, детский сад.
С Майклом я познакомилась в Лондоне. Такой русско-англоязычный парень. Ему 26 лет, и его семья владеет киностудией. Вот на одной из съёмок мы случайно и встретились.
Влюбился в меня, прохода не давал. Но единственное, что я могу предложить ему, так это дружбу. Нет, не дружбу по сексу, а просто дружбу. Разговоры по ночам по телефону, совместные походы в рестораны, где, конечно, за себя я платила сама. Не хотела быть должна, да и он принял мои условия. Он знал, что я уеду и больше не вернусь. Знал, но продолжал изображать друга, который будет рад любым планам относительно моего будущего.