Запросил он с меня сто реалов себе за провоз, пятьдесят реалов за хранение и ещё пятьдесят – почтарю, в качестве платы за его доставку. Я согласился и вручил ему деньги, рассказав и показав, какие его ждут неприятности в случае, если он попытается украсть этот невзрачный кусок вулканической лавы.

Это, всё же, не Философский камень, а лишь магическое письмо, записанное в кристалле памяти, так я ему объяснил и, показав маячок, рассказал о защитных свойствах. Капитан проникся и, заверив в сохранности куска обсидиана, попросил у меня удачи в пути. Чего и получил после того, как я провёл над его кораблём небольшой ритуал защиты. Расстались мы с ним довольные друг другом.

Почти обсохнув и избавившись от письма, я зашагал обратно к лодке, но по пути решил, всё же, завернуть в таверну и отведать этого особого мускатного вина, для покупки которого сюда и приставали мелкие торговые корабли.

Таверна с милым названием «Старый цветок» гостеприимно распахнула для меня свои старые двери, изъеденные морским ветром и морской солью. Схватившись за ручку, потёртую и засаленную множеством потных и грязных ладоней, я вошёл внутрь, сразу оказавшись погруженным в местную атмосферу.

Галдёж, шум, гам, чавканье, рыгание и прочие изыски местного колорита проникли в мои уши, отринув идею засидеться в этой точке общепита, смердящей множеством тел.

Заказав себе овощное блюдо и яичницу, а также кувшин местного деликатесного вина, которое действительно оказалось превосходным, я осмотрелся. Вокруг меня находились разные лица, иногда даже приветливые, но, в основном, безобразные в своей дикости.

В углу бренчал стаканчик с костями, периодически выбрасывая их из себя, порождая этим дикие крики восторга и разочарования. Дым от очага, где поджаривался жирный баран, стоял коромыслом. Курдючное сало, стекающее с этого барана, уже изрядно заляпало весь пол возле очага. При вращении вертела оно брызгалось и на рядом сидящих посетителей, но вызывало этим только восторг. Жирная копоть на потолке поддерживала весьма неказистое реноме столь неприятного заведения.

Захотелось поскорее свалить из отвратительного места на чистый и свежий воздух, но пока не принесли еду, делать этого не следовало. Между тем, обстановка в углу медленно, но верно накалялась. Пришлось демонстративно достать пистоли и почистить их, заодно, заменив подмокший порох на их полках, и поменять пыжи и пули.

Впрочем, всем было на это наплевать. Публика была пёстрая и не обращала на меня никакого внимания. Они решили, что это просто ещё один нищий идальго, вооружённый до зубов, пожаловал в эту, забытую всеми морскими богами, таверну. Что же, такое предположение было мне только на руку, и я принялся за принесённую еду. Рядом со мной уселись два моряка, бывшие, видимо, с неизвестного мне испанского судна. Это было понятно по их речи, одежде и акценту.

В углу страсти накалились до предела, и кто-то с кем-то решил, всё же, разобраться и подраться. Началась драка, отдельные бойцы которой падали и взлетали, словно они были не простыми моряками, а магами воздуха.

– Трах! – и к нам на стол приземлился один из них, осоловело тряся башкой, он то ли сполз, то ли свалился на пол. Испанские моряки, как и я, не отреагировали на это. Я уже почти всё доел, и глиняная миска с объедками, упавшая и разбившаяся об пол, меня не сильно огорчила. Остаток вина в кувшине я спас, вовремя схватив его за горлышко. Моряки тоже успели подхватить свои тарелки и не остались голодными. В общем, всё было хорошо, хотя и излишне весело.

Посчитав свою миссию выполненной, а живот набитым разнообразной пищей и сладким вином, я счёл весьма своевременным удалиться с этого праздника жизни. Оглянувшись в поисках служанки, кинул ей десяток реалов за съеденное и выпитое, и направился на выход.

Увы, как только я шагнул к двери, она изволила настежь распахнуться, явив мне хорошо знакомого Тача-путешественника и ещё троих его прихлебателей или друзей.

– Вот он, демон! – громко завопил Тач, указывая на меня своим перстом и клокоча пеной, в приступе бешеной ярости. – Жрёт!!!

– Позвольте, – вежливо прервал я его, – я уже пообедал и спешу к вам на встречу, чтобы уплыть обратно. Ну, вы и сами пришли, это хорошо.

Но я недооценил страх и ненависть своего кормчего. Ни слова больше не говоря, он решил покончить со мной одним ударом своего кривого, как клык тесака. А что ещё с демонами делать, как не убивать сразу и исподтишка?

Не знаю, что меня спасло, не иначе, как Провидение! Каким-то чудным образом я успел изогнуться, и кривой клинок, с яростным треском смачно рвущейся ткани, прорезал мне камзол поперёк живота, под ним рубаху и сделал надрез верхнего слоя кожи.

Дальше я действовал инстинктивно. Руки у меня были пустые, достать шпагу или пистоль на столь коротком расстоянии было очень сложно, а ножа у меня не было. Вспомнив один эпизод из своей прошлой жизни, я просто изо всех сил ударил лбом в нос Тача.

Заливаясь кровью из разбитого носа, он свалился на пол, открыв место в дверях для своих друзей. Я отпрыгнул в сторону, дав возможность завязаться ещё одной драке, но уже более серьёзной, чем та, что возникла из-за азартной игры.

Подельники злого Тача решили сразу поднять ставки, достав пистоли. Пришлось банально прыгать на пол и кубарем укатываться под ближайший стол, что мне, после обильно принятой пищи, с трудом, но удалось. Грянули выстрелы, и всё заволокло пороховым дымом.