Алла не дрогнула. Я видел, что ей не хватает воздуха, но она молчала. Упрямо смотрела мне в глаза.

— Оставь, — брат тронул меня за руку. Наверное, я бы мог ее задушить.

— Где Ясмина? — убрав руку с ее шеи, повторил вопрос. Наверняка на ее коже останутся следы, но Дурова не показала, что ей было больно. — Что с моей женой? — прорычал я гневно. Алла кашляла, пришлось ждать ответа.

— Спит в соседней комнате, — голос ее хрипел. — Оставь нас, я хочу поговорить с твоим братом, — махнула она высокомерно рукой.

Не обратил на этот жест никакого внимания. Нет никого и ничего важнее моей жены. Я в любом случае узнаю, о чем говорили Самир с Аллой. Я спешил увидеть Колибри, убедиться, что с ней все хорошо, обнять и прижать к себе…

Без Колибри я призрак, блуждающий по грешной земле…

Ясмина

Я долго не могла успокоиться и уснуть. Все переваривала в голове слова Дуровой и, конечно же, ей не верила. Бабушка с дедушкой взяли в дом мальчика, когда его родители погибли. Со слов Дуровой, это он ее соблазнил. Совсем юную и невинную. В деревне, конечно, пошли пересуды. Родителям пришлось их поженить и отправить в город. Моя биологическая мать заявила, что не хотела выходить замуж, но оказалось, что она беременна, аборт делать побоялась. Родила, но с мужем-тираном жить не стала. Если все так, почему тогда дедушка с бабушкой оставили наследство приемному сыну, а не родной дочери? Вряд ли когда-нибудь получится докопаться до правды.

О том, как и где она жила, Дурова не рассказывала, но и так понятно, что она ушла не на улицу, а к другому мужчине. Возможно, он был старше и богаче отца.

Представляю, как папе было тяжело совмещать работу, хлопоты по дому и воспитание маленького ребенка. Хорошо, что он не встретил маму.

Я плакала, вспоминая, как дружно мы жили. В нашей семье царили спокойствие и счастье, а я всегда была окружена любовью и заботой…

…

Мама перед сном гладила меня по спине, перебирала волосы… а вот лицо она мне не целовала… или я не помню? Не хочется открывать глаза, ведь мамы давно нет, а ощущения такие реальные…

Я резко открываю глаза. Первую секунду страшно, не понимаю, где я, почему нахожусь в чужой комнате, кто этот человек в черной маске?! Хочу закричать, но крик не успевает сорваться с губ. Я вижу родные глаза. Любимые. Полные тревоги и тепла.

Кидаюсь Валиду на шею и начинаю рыдать. Выплескиваю все, что со мной произошло. Мне уже не страшно, но нужно выговориться, и он слушает. А я, не успокаиваясь, продолжаю изливать: каким подлым человеком оказался Антон, как он нас подставил. И даже стыдно вспоминать, что я когда-то поверила ему, а не Валиду. Спрашиваю, что известно о Стасе и Игоре. Муж меня успокаивает: «С ними все в порядке».

Я не скрываю ничего из нашего разговора с Дуровой. Коварная женщина соблазнила отца, родила меня и бросила. Мне хочется их защитить, поэтому делюсь своими подозрениями относительно намерений биологической матери. Дурова явно что-то замышляла, но одумалась и дала задний ход. Похитила меня, потому что боится Самира, но хочет с ним договориться.

Муж стянул балаклаву. Так намного лучше. Прижимаюсь к нему, чувствую, как щетина царапает кожу лица. Мой родной.

— Я не доверяю ей, и вы не слушайте! — Валид гладит меня по спине, теплые губы целуют висок, его прикосновения успокаивают.

— Колибри, все хорошо. Я здесь. Ничего твоя мать нам не сделает.

— Валид, никогда не называй ее моей матерью, — у меня нет сил требовать, но всю мою неприязнь можно ощутить даже в тихом голосе.

— Хорошо, Колибри. Только ты успокойся. Я заберу тебя домой, а на днях мы отправимся в медовый месяц. Согласна?

Ура, он хочет меня увезти…

— Тебе отпуск не дадут, — с сожалением в голосе.

— Дадут, Колибри, — говорит уверенно, а мои губы расплываются в улыбке.

— Валид, я так испугалась! Думала, никогда тебя больше не увижу, — мне так хорошо рядом с ним, что словами не описать.

— Все хорошо, моя девочка, — гладит, успокаивает, целует.

— Я люблю тебя, очень сильно… — слова так естественно срываются с губ. А ведь я их никому раньше не говорила. В своих чувствах я уверена. Его руки на миг застывают, становятся тяжелее, а потом он накрывает мои губы своими…

Мир останавливается, а я дышу полной грудью, оживаю и расцветаю. Несмотря на охватившие нас чувства, мы помним, где находимся, поэтому Валид подхватывает меня на руки и куда-то несет. Я не сопротивляюсь, хотя спокойно могу идти сама, но в его объятиях хорошо и спокойно. У крыльца стоит Амир, на нем до сих пор черная маска, узнаю его лишь по голосу.

— Что там?

— Самир выйдет, узнаем…

Ждать пришлось почти час. Я засыпала в машине, когда вернулся Чех. Несмотря на то, что произошло, я чувствовала себя свободной и счастливой. Наверное, потому что приняла правильное решение в свое время, доверилась чувствам и не прогадала. Я люблю и я любима. Мой мужчина самый лучший на свете. Я хочу от него детей. И я обязательно буду счастлива. Мне не придется идти по трупам, чтобы выстроить свою жизнь.

Мужчины в машине не разговаривали. Придет время, я все узнаю. Мой мозг спал, а я так устала, что сейчас мне просто не хотелось ничего слышать о Дуровой. Даже если они утаят какую-то информацию, мне это не повредит.