Они оба совершенно недостижимы и далеки, так что с ними нет проблем, но я не говорю ему об этом. От разговора меня спасает группа людей, болтающих и смеющихся в коридоре, громких и источающих ту знакомую радость, которую испытываешь с людьми, знакомыми с рождения.

У меня в груди защемило от ревности, и думаю, это просто мое чувство вечера, черт возьми.

Я рада пройти мимо них, чтобы найти Сейдж, но один из парней поворачивается и обращается к Гейбу, махая ему рукой. Я хмуро смотрю на него, но Гейб обхватывает пальцами мою руку и тянет меня к группе, его легкая ухмылка снова при нем, как будто это чудо, что мы все еще не вцепились друг другу в глотки.

Только когда мы подходим, я вижу Райли, стоящего с ними, и замираю, находясь совершенно не в своей тарелке, стоя в коридоре с мудаком Связным Сейдж, как будто это не полное предательство по отношению к ней.

Ладно, я драматизирую, но мне так кажется, я верная подруга до конца.

— Мне думалось, ты ненавидишь свою Связную, Ардерн, что ты делаешь, уютно устроившись с ней? — говорит одна из девушек, как будто меня здесь нет рядом со всеми ними.

Я слишком занята тем, что отстраняюсь от них, но тут Гейб обнимает меня за плечи и снова ухмыляется. — У нас были некоторые проблемы, но Оли поняла, где она должна быть.

Они все смеются, как будто это какая-то большая шутка, и я решаю, что лучше пусть злейший враг Норта копается в моем мозгу, чем я буду стоять рядом с этими засранцами. Вырываясь из объятий Гейба, я начинаю идти по коридору, не обращая внимания на насмешки и подначки, которые группа бросает в мою сторону.

Добираясь до кухни, я выбираю дверь наугад, и мне везет. Гейб бежит трусцой, чтобы догнать меня, и снова обхватывает мои плечи. — Если меня заставляют держать тебя подальше от неприятностей, то, по крайней мере, ты могла бы сделать это с небольшим пылом. Это дерьмо было ничто по сравнению с тем, с чем я имел дело после твоего побега.

— Мне все равно, и это твоя собственная вина, что ты крутишься вокруг таких людей. Я здесь ради Сейдж, и если ты хочешь тусоваться с гребаными идиотами, то иди к ним прямо сейчас, — огрызаюсь я, когда Джованна становится на моем пути. Это момент, когда меня вышвырнут с этой вечеринки, потому что выражение лица этой девушки заставляет мои зубы оскалиться, а сама я готова воспламениться.

— Идиоты? Они все — следующее поколение членов совета и лидеров сообщества Одаренных. Все до единого из них — выходцы из выдающихся семей, Одаренные, которые заслужили свое место здесь. А ты — аутсайдер из порочной семьи.

Я могу справиться со многим дерьмом, пребывание здесь доказало мне это, но я ни за что не позволю ей нести бред о моих родителях. — Закрой свой рот, пока я не сломала тебе челюсть.

Рука Гейба исчезает с моих плеч только для того, чтобы он мог снова вцепиться пальцами в мою руку, чтобы оттянуть назад, как будто он сможет остановить меня от атаки этой суки. Сейдж рассказала мне все о ее даре, и телекинез сейчас для меня ничего не значит.

Джованна не настолько сильна, чтобы использовать его против меня.

Она снисходительно щелкнула языком на Гейба. — Ты должен лучше держать ее на поводке, она оскорбляет не ту семью.

Я смотрю на нее сверху вниз, медленно и с презрением, сочащимся из каждой поры моего тела. — Если твоя семья так важна, то общество в жопе, потому что ты самая мерзкая, ничтожная маленькая сучка, с которой мне когда-либо приходилось иметь дело.

Ее губы кривятся, и я с отстраненным торжеством отмечаю, что красная помада слишком оранжевого оттенка для ее кожи. — Почему мнение какой-то мелкой беглой шлюхи должно иметь для меня значение? Ты ничто для общества, для меня и моих Связных.

Связных, даже само слово — это пощечина, потому что она отняла это у Сейдж. Гейб снова пытается оттащить меня, но я слишком зла, слишком не контролирую свой язык, и поэтому огрызаюсь: — Я сделала для этого сообщества больше, чем ты когда-либо сделаешь, жалкая, ищущая внимания маленькая шлюха.

Ее рука вскидывается, чтобы ударить меня, но прежде чем она успевает замахнуться, между нами встает стена из мужчины, и все, что я вижу, — это кожу, мои узы начинают мурлыкать в груди от внезапной близости Грифона.

Он никогда раньше не был так близко ко мне.

Его голос груб во всех смыслах, и будь он проклят, когда говорит: — Я уверен, что ты не пытаешься начать драку на кухне Бенсонов прямо сейчас, Джованна, потому что это было бы довольно глупо — даже для тебя.

Ее щеки вспыхивают, но в конце концов она уходит, повернувшись на каблуках так, что ее юбка развевается, демонстрируя длинные загорелые ноги, которым Сейдж так не завидует.

Лично я не думаю, что они такие уж замечательные, да и вся остальная фигура Джованны чертовски отвратительна. Я не знаю, как Райли может выносить прикосновения к ней, потому что ее внешность не может компенсировать дерьмовую личность.