— После последнего мы почти истощены, — произнес светловолосый маг. — Ты взял слишком много…

— Я уже объяснил, что взял столько во благо нашего государства! Я же не ожидал, что так получится! — возмутился балахонщик. — Не отвлекайтесь! Ищите герцога! Время ускользает! Нужно найти эту девчонку и сорвать планы продажной семейки нашего правителя!

Два мага вновь прикрыли глаза, бормоча себе под нос слова заклинания. Мужчина в балахоне отошел к противоположной стене, отслеживая процесс. В его голове крутились мысли, которые не предвещали главе государства демонов ничего хорошего…

«Ты смог избежать печальной участи в прошлый раз… тебя спасла эта дура Сантия, женушка Шималя, за что и поплатилась своей жизнью. Помню как она горела, истошно крича на весь замок, но она сама виновата… Сорвала такой гениальный план, идиотка! Никто об этом никогда не узнает! Данная тайна останется вечной! Демоница не сможет никому ничего разболтать, умершие часто приходят во снах к своим семьям, но вот для Сантии это невозможно, потому что я окружил ее прах магической ловушкой! Она отгорожена от мира демонов! Так ей и надо! Богиня тьмы! Я столько сил потратил, чтобы вырвать свет из короля! Моего резерва не хватало для столь сложного ритуала, поэтому пришлось привлечь других магов, с которыми я поддерживал защитный контур на границах наших земель. Наплел им всякую чушь, ввел в транс и, пока они не подозревали, что я делаю, провел ритуал и забрал их силы, вырывая свет из души правителя демонов. Честно, не думал, что найдется тот или та, в кого этот свет впитается, ведь такое просто невозможно. Столько миров и живущих в них… Но Шималь нашел! Вечно везде лезет со своей правдой! И теперь хочет разрушить мой план, к которому я шел столько десятков лет! Эта чертова комета, которая усиливает магию, пролетает раз в семнадцать лет! В тот раз помешала Сантия, в этот — хочет Шималь! Ну уж нет! Я убью иномирную девку, а потом буду наблюдать, как правитель страдает… сходит с ума от охватившей его разум тьмы. Как сгорает в собственной агонии! Ведь только он виноват в том, что моя родная и единственная сестра покончила с собой с его отпрыском под сердцем… Правитель соблазнил ее! А когда стало ясно, что Мишель беременна, прилюдно унизил, вышвыривая из дворца! До сих пор помню, как она рыдала и убивалась, а потом просто не выдержала… отдавая душу богам, болтаясь на грязной веревке посреди своей комнаты… Я отомщу, милая! Он ответит за все! Получит сполна!»

Шантар

Сердце было не на месте, да и не у меня одного. Нейхас тоже стоял хмурее тучи. Пусть мы до конца и не знали, что конкретно могло случиться, если ритуал провести не в положенное время, но одно нам точно было известно — мук не избежать. Даяне будет больно…. Сильно больно… А она… она противилась и не хотела меня услышать.

«Глупая человечка! Хоть бы раз приняла мои слова всерьез!» — злился я от бессилия, ведь мое "нет", на кареглазую не возымело никакого действия.

— Отец… — с мольбой во взгляде посмотрел я на него, когда Даяна шагнула в сотворенный моим родителем портал, — позволь хотя бы присутствовать на ритуале.

— Нет, Шантар! — отрицательно покачал он головой. — Вы с Нейхасом будете мешать. Еще внимание стражников привлечете, а нам это уж точно не нужно.

— Шималь, где будет проходить ритуал? — взволнованно спросил Ней.

— Сейчас Даяна находится в нашем доме, а потом мы перенесемся в подземелье, — отец смотрел в мои глаза, а я в этот момент чувствовал, как по коже бегут леденящие душу мурашки.

— Богиня тьмы… Зачем в подземелье?! — выпалил я.

— Затем, что именно там есть камера, которая не пропускает ничью магию, правда временно, но этого будет достаточно, — уклончиво произнес отец. — Ключ от нее я достал сегодня…

— Я не понимаю, — мое волнение возрастало до небывалых высот. Казалось, что он о чем-то умалчивает. — Что ты от меня скрываешь?! Что ты знаешь, папа?! — взревел я, намереваясь вытрясти правду из родителя.

— Нужно, чтобы никто нас не потревожил, Шантар, — вновь завел он свою пластинку. — Если ритуал прервать, то Даяна может сгореть заживо…

— Отговори ее! — выпалил я, готовый умолять. — Прошу, ведь если с ней хоть что-то случиться, то…

— Сын, ты только не волнуйся… — коснулся отец моей руки, заставляя замолчать и посмотреть на него, — я все предусмотрел… Мы с мамой все предусмотрели! — он как-то печально улыбнулся, а мое сердце больно сжалось, чувствуя неизбежное.

— Ты видел маму? — на глазах выступили слезы. — Расскажи мне… прошу…

— Видел, — счастливо улыбнулся родитель. — Она прекрасна, впрочем, как и всегда. Но речь сейчас не об этом. Просто верь нам… Мы с твоей мамой поможем… — шепнул он, обнимая меня и прижимая к себе. — Даяна вернется к тебе…

Я как в детстве уткнулся лицом в него и прикрыл глаза, но объятия быстро закончились, отец исчез, оставляя после себя лишь шепот:

— Оставайтесь с Нейхасом здесь… если потребуется ваша помощь, то вы почувствуете…

Стоял посреди гостиной, глубоко вдыхая воздух и пытаясь успокоиться, но у меня не получалось. Я ощущал нависшую угрозу, которая становилась все весомее. Она как грозовое облако расползалась надо мной, затмевая собой все доброе, светлое… От нее веяло болью, печалью, тоской…

Нейхас находился рядом, но его состояние мало чем отличалось от моего. У него, как и у меня, в голове было множество вопросов.

— Почему отец не рассказал, что мама приходила к нему? Что они задумали? — произнес я вслух. — Ней? — повернулся к инкубу, который был собран как никогда ранее.

— Я не знаю, Шантар, — качнул он головой, — но если там будет твой старик и каким-то образом мама, то все должно сложится хорошо!

Последующий час я не мог найти себе места. Метался по гостиной из стороны в сторону, словно загнанный зверь. От одной только мысли, что Даяне больно, что она мучается, я готов был уничтожить каждого. Ипостась рвалась наружу, я едва сдерживал ее. Она вонзала в меня когти, умоляя отпустить, дать свободу. Только я знал, что если это сделать, то ипостась перехватит контроль надо мной и умчится в то самое подземелье, отыскивать Даяну. Беспокоило еще то, что я не чувствовал свою кареглазую. Вообще! Скорее всего дело было в той самой магической камере. Я тянулся к своей истинной, но даже связующей ниточки не мог нащупать.