— Неужели вы полагаете, что я проиграю? — спросил я. — Ради того, чтобы поехать на чемпионат, я зубами выгрызу победу.

Но Юрий Борисович крепко схватил меня за руку. Приблизил крупное лицо с пятнами сыпи на коже.

— Ты хоть знаешь, с кем ты будешь драться, идиот хренов? — злобно спросил он. — Ты понимаешь, что он тебя в землю зароет?

Я удивился. Чего это так беситься-то?

— Конечно, знаю. Толоконников, тот, кого назначили вместо меня. Он тот еще боец, не намного выше меня уровнем.

Юрий Борисович застонал с досады и схватился за голову.

— Идиот, какой же ты идиот! Нет, твой противник — это Дубинин, чемпион армии трех прошлых лет подряд. Ты что, не знал об этом? Ты слышал о Дубинине?

Я растерянно покачал головой. Что-то такое про Дубинина я знал, слышал краем уха. Но что именно, не помню, хоть убей.

Кажется, это про него ходили слухи, что он отказывается участвовать в чемпионатах СССР, а дерется только в армейских. Солдат до мозга костей.

Как раз в это время в зал стремительно вошел невысокий крепкий парень в военном мундире. Смуглый, коротко стриженный, уши маленькие, глазки вообще не видны.

Огляделся и направился к рингу четкой армейской походкой. Если это Дубинин, то он не представлял из себя ничего выдающегося.

— Вот и он, — подтвердил Юрий Борисович, следя за парнем. — Я тебе так скажу, Витя. Если станет совсем плохо, я выкину на ринг полотенце. И даже не буду тебя слушать. Мне твое здоровье важнее, чем выигрыш.

Я отчаянно замотал головой.

— Ни за что не позволю. Только победа. С чего вы взяли, что мне будет так туго?

Директор нашей секции перестал смотреть на Дубинина и ошарашенно глянул на меня.

— Ты что, не знал, что ли? У него самый жесткий удар в Союзе. Один из его противников получил пожизненную инвалидность. Другой скончался в больнице после боя, не приходя в сознание. Не вздумай обмениваться с ним ударами! Он тебя прикончит! Кто тогда позаботится о твоей сестренке?

Не может этого быть. Дубинин тем временем неторопливо переоделся, стоя возле ринга и начал разминку. Двигался он четко и скупо, как бывалый солдат в окопах. Неужели этот задохлик так страшен, как его малюют?

— И помни, тебе же нельзя далеко уходить на ринге, — сказал Лебедь. — Максимум, это уходы корпусом. Зачем ты согласился на такие условия? Это же верная гибель!

Я начал вращать плечами и подпрыгивать на месте.

— Юрий Борисович, вы умеете настроить на победу. Еще раз говорю, не выбрасывайте полотенце.

— А я говорю, что не допущу кровопролития, — отрезал директор и отошел от ринга.

Зрителей в зале увеличилось до трех десятков. Большинство в официальных костюмах. Некоторые в армейских мундирах, большинство майоров и полковников, но еще я заметил и одного мужика с генеральскими погонами.

Все они сидели, просто смотрели на ринг. А еще рядом с рингом находился столик судей, троих человек.

Нас по очереди осмотрел врач. Один из помощников взвесил нас, судьи записали результаты в бумаги. Мы надели перчатки, вскарабкались на ринг.

Между канатов ловко прошел рефери. Позвал нас с Дубининым к себе. Объяснил правила. Поединок проводился по правилам обычных соревнований.

— Готовы к поединку? — спросил он затем.

Я смотрел на Дубинина, а тот все время стоял, склонив голову вниз. Не хотел показывать своих глаз или настолько задумался? Что, интересно, творится в этой чугунной башке? И неужели этот военный, в чине капитана, и в самом деле настолько крут, что может раскидывать всех соперников одной левой?

— Готов, — промычал я, ощущая во рту твердую капу.

Дубинин просто кивнул. В это мгновение он наконец поднял голову и посмотрел на меня пронзительным немигающим взглядом. Мне показалось, что его черные глаза похожи на автоматные дула, и он сейчас прикидывает, как бы получше выпустить в меня очередь из свинцовых шариков, прошивающих мое тело насквозь.

— Тогда бокс, — сказал рефери.

По идее, этот поединок должен быть нечто средним между спаррингом и настоящим боем. Нет необходимости ломать соперника, потому что от этого зависело только одно, смогу ли я поехать в Мадрид или нет.

Причем, как и решили бюрократические головы, в этом случае даже не надо отправлять ко мне на бой моего заместителя в Мадриде. Достаточно отправить мясника из армейского бокса.

Я приблизился к Дубинину, стоявшему неподвижно на месте. Чего он застыл, как статуя? Прямой левой, для прощупывания его навыков. И тут же прямой правой.

Думал, что он также будет стоять на месте, а я ударю его в голову. Но нет, Дубинин едва заметно мотнул головой и легко ушел от моего удара. Полностью уйти не успел, но моя перчатка просто смазала его по щеке и удар не причинил никакого вреда.