— А ты что ответил?

— Что помогу.

— Да не нужно уже, спасибо, — сказал я.

— Уверен? Кое-что я могу.

— Ситуация изменилась, — пояснил я. — Он её с лестницы спустил. А Тая, оказывается, беременна.

На миг повисла пауза. Баташов переваривал услышанное, а потом ругнулся.

— И как она сейчас? — спросил он.

— Нормально относительно. Сейчас в больнице под присмотром врачей.

— А… ребёнок?

— Выжил.

— Слава богу. Твой?

— Да.

— Так уверен в этом?

— Уверен. Но тест ДНК сделаем всё равно, потому что Тая забеременела будучи в браке. Я не позволю, чтобы этого козла записали отцом моего ребёнка.

— Ну да, правильно, — согласился Дамир. — Что у вас там за приключения такие? Кошмар! Забирай ты уже под своё крыло свою Таю, хватит вам… Ей от этого подонка защита нужна.

— Я уже всё решил, — ответил я. — Тая выходит за меня замуж.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно. Пригласим вас с Ками на свадьбу.

— Эм-м… Понятно. А она-то согласна?

— Согласна. Она носит моего ребёнка. Какое ещё тут согласие надо?

— Ты, как всегда, в своём репертуаре. Ну, поздравляю, что ли?

— Спасибо, — сухо ответил, хотя на самом деле при мысли о том, что скоро увижу Таю в свадебном платье в роли моей невесты и надену на её палец обручальное кольцо, а затем её назовут по моей фамилии, внутри, в животе, что-то словно трепетало. — А насчёт Павла… Я снова хочу завести уголовное дело. И теперь ещё и за толчок Таи с лестницы.

— Это можно, — ответил Дамир. — И даже нужно. Осёл ещё… Только сначала в местное РОВД обратись. И мне скажи данные следователя, кто делом займётся.

— Договорились. Завтра обращусь утром.

— Хорошо. Тогда звони… И это… Камилу реально про свадьбу и малыша обрадовать? Ей Тая очень понравилась. Она её даже в гости приглашала, но та из-за вашего разлада не поехала.

Ох уж эти девчонки!

Добавляют красок в наши жизни. Особенно наши Камила и Тая — перчику ещё какого привнесли!

— Правда можно обрадовать, — сказал я.

— Тогда передам ей. И Тае привет, пусть поправляется и бережёт себя.

— Конечно. Передам. Пока.

Вот теперь мне пора ехать в дом Павла и постараться не убить его.

***

Когда этот урод открыл дверь, меня едва не перекосило от отвращения и ярости. Только и сжал плотно зубы и кулаки. Эту тварь лучше не трогать — потом проблем не оберешься, тем более здесь ребёнок. Я не хотел бы, чтобы Ксюша запомнила меня тем, кто избил её отца.

— Ты?.. — расширились его глаза, и я тут же вставил ботинок в дверь, которую он попытался закрыть перед моим носом.

— Я, — ответил я, нажимая на дверь и заставляя его отступить.

Он слабее и знает это. Даже в спортивном клубе, куда мы оба ходили до недавнего времени, пока у Павла не появились занятия поинтереснее, он сдыхал на раз-два. Слабак. И сволочь.

— Где ребёнок? — спросил я.

— А тебе что? Пришёл защищать свою шала…

— Я те щас зубы все выбью, — оскалился я, перебивая его. — Прямо при дочке.

Паша замолк, злобно сверля меня глазами.

— И че припёрся? Её защищать?

— Ну, надо же кому-то, раз ты не смог.

— Натравила тебя Тайка? Ты ж всегда за неё готов был бежать всех кусать, правда?

Грубо сказано, но, в общем-то, верно.

— Правда, — кивнул я. — И как видишь, теперь это моя миссия – защищать её, а не твоя. На кухню веди, поговорить надо, пока прошу по-хорошему.

Паша хорошо знал, когда в моём как будто спокойном тоне звучала ярость, понимал, что появившийся блеск в моих глазах, который я, конечно, не видел, но уверен, что он появился, ни к чему хорошему не приведёт, и лучше отойти в то место, где ребёнок нас не услышит.

Едва дверь за нами закрылась, как я схватил его за ворот рубашки.

— Чё припёрся? Да я тебя, урода, убил бы без слов всяких. Ты знаешь, что я служил там, где учат убивать, и по-прежнему не забыл это. В отличие от тебя, кто от армии откосил и поднимает руку на женщин. Ставит их на кон в казино и толкает с лестниц, — говорил я ему в лицо, а он вцепился в мои руки, пытаясь их убрать от себя.

— Отпусти меня, ты, любитель подстилок! Забирай свою Тайку, которую я миллион раз имел до тебя, и проваливай!