Я вдруг нащупываю способ. Альдо говорил звать его на «вы»? Это создаст стену между нами и лучше, тем «ты» покажет мое бесконечное к нему презрение.

Я прошу мерзавца выйти вон, а он еще больше унижает меня.

Намекает, что мне стоит помыться.

Может, действительно стоит? Я же будто в ступоре сижу, а на деле вся покрыта его следами. Поцелуями. Остатками его спермы.

Меня передергивает от гадливого отвращения.

Детей у меня не будет, пока я сама не решусь. Альдо никогда не заставит меня рожать ему!

Нужно разыскать поутру знахарку и попросить у нее снадобье с запасом на будущее. У шеннари мне такое не приготовят. К счастью, я знаю, к кому обратиться.

Я вижу, что мой тон и мое «вы» задевают мерзкого короля. Вскидываю подбородок.

Одеяла поблизости нет, завернуться мне не во что. От ночного платья остались жалкие обрывки.

Нужно срочно решить, какую роль я буду играть: жертвы этого порочного мужчины, который вальяжно развалился на моей постели, даже не потрудившись прикрыться… или другую роль.

Жертв жалеют. Но их никогда не уважают.

Меня в который раз за ночь обдает могильным ужасом: я могу говорить что угодно про нападение, про магию, про принуждение… Любую мою правду перекроет проклятый цветок шеннари.

Придется сделать вид, что… я сама захотела короля.

Решилась пойти замуж именно за него.

В ушах шумит, а перед глазами все плывет. Я не знаю, куда меня заведет проклятая ложь.

Расправляю плечи, стряхиваю с себя остатки платья на пол и иду в купальную, до боли надеясь, что мерзавец Альдо за мной не пойдет.

Мне и так слишком много его этой страшной ночью!

Я начинаю задыхаться.

Принимать ванну опасаюсь. Она, как клетка, заполненная водой. Да и не знаю, можно ли в моем нынешнем состоянии ее принимать.

Включаю душ и встаю под раскаленные бьющие наотмашь струи. Меня знобит и колотит.

Меня трясет.

Я вряд ли когда-то уже смогу согреться.

Боль выходит из меня, заставляя согнуться пополам и беззвучно выть.

За стеной спят мои служанки. Звать их бесполезно – только подвергать жуткой опасности. Альдо может как угодно расправиться даже с невиновными.

Я ведь тоже ни в чем перед ним не виновата.

Кожа уже вся красная и горит, но я не сбавляю температуру.

Так я чувствую себя хоть немного живой. Не игрушкой Альдо.

Что делать, если он сейчас так и не уйдет?

Думать не могу о том, что король снова меня коснется. Его кожа, как угли. Одно ее касание – боль…

Я упираюсь лбом в стену, крепко обнимаю себя руками и плачу.

Альдо явно хочет, чтобы нас с ним застали вместе. Даже если я докажу, что он вынудил меня отдаться магией, отец предпочтет выдать меня замуж за него… Ведь все увидят нас вместе. В одной постели.

Каждая мысль болью впивается в виски. Я стискиваю себя еще крепче.

Даже если останутся синяки, им никто не придаст значения.

Но если я буду в купальне слишком долго, жуткий король придет и сюда…

Я заканчиваю мыться, тщательно несколько раз пройдясь по бедрам, чтобы ни осталось ни капли проклятого семени, растираюсь полотенцем, а для волос использую простейшее заклинание, чтобы их высушить.

О, если бы я могла что-то стоящее, а не эти мелочи… Альдо никогда бы не смог сделать со мной то, что сделал!

Выходить в полотенце глупо.

Я решила, что не буду изображать жертву.

Лучше покажу проклятому королю, насколько мне на него наплевать.

Расчесываю волосы, и они пышными волнами покрывают мне спину и плечи. Вот так – хорошо.

Бесшумно выскальзываю из купальни и замираю.

Альдо меня не видит. Смотрит куда-то в сторону и как будто весь в своих мыслях. Черные брови сведены к переносице, на лбу злые складки, чувственные губы крепко сжаты.

Он выглядит грозным, решительным и – мне на сердце словно падает капля шипящего масла – ему будто бы больно.

Ему – от чего?

Я не хочу об этом думать. Сочувствовать мерзавцу – шаг в пропасть.

Он вполне может обдумывать новые мерзости на мой счет…

Я смотрю на его хищное лицо, на красиво сложенное атлетическое тело и тихо приближаюсь к постели.

Альдо замечает меня и весь подбирается.

Ага, гад. Боишься?.. Чувствую крохотное, но очень горячее удовлетворение, яркой кометой мазнувшее по сердцу.

Радуюсь недолго.

Альдо в издевательской форме предлагает мне лечь рядом. Кровать большая. Мне не придется его касаться, если только он сам не ляжет вплотную.