Дополнительные руки из псевдоплоти выросли из слепой для Габриэль зоны и пристроились к её чувствительным зонам исподтишка, без какого-либо предупреждения. Кое-где прошлись щекоткой, тут зарылись в распущенные волосы, там огладили и сдавили податливую плоть ягодиц, здесь с любопытством распушили, зашуршали перьями крыльев, подтянули женское тело к нависшему Райзеру для поцелуев, постепенно спускающихся с шеи и ниже, в ложбину между наполовину выпущенных из чаш лифа грудей с ареолами нежнейшего розового цвета, к пупку и плоскому животику… а затем и ещё ниже, к лобку и, наконец, уже готовому к логическому продолжению происходящего лону. Не знакомое с подобной лаской, оно всё равно выполняло заложенные природой (вернее, создателем) функции и исправно выделяло умеренное количество оказавшейся неожиданно сладкой на вкус смазки с одуряющим женским ароматом, от которого у кого другого с менее сильной волей тут же бы закружилась голова. В отличие от неоднократно опробованных «звероватых» кицуне и в теории и некомат, превращающихся в этом интимном месте при сильном возбуждении почти что буквально в обильный водопад, серафима и тут оказалась предельно умеренна… и благодаря этому по-своему желанна даже ещё больше.

Единственное что печалило Райзера — его партнёрша так и не издала ни звука, только лишь заметно громче вздохнула, когда язык мужчины прошёлся по влажной щели, обогнул незаметный бугорок в её крайней высшей точке, и слегка зашёл внутрь «пещеры удовольствия». То, что девушке было приятно, можно было понять лишь по её действиям: Габриэль слегка стыдливо прикрыла ротик кулачком и сжала бёдра на голове мужчины, но почти никак не изменилась в лице, продолжив одобрительно поглаживать голову Райзера одной рукой.

Спустя пару минут такого издевательства над самомнением Фенекса, считающего себя уже достаточно опытным любовником, последний не выдержал и решил, что таки пора переходить к следующему этапу. Да и давали о себе знать его собственные позывы в виде мужского стержня, уже давно и без каких-либо стимуляций со стороны неопытной Габи затвердевшего до состояния непреодолимого желания «пронзить им небеса». Последнее, кстати, было весьма символично в связи с природой партнёрши, рождённой и проживающей большую часть времени на этих самых Небесах, и представляющей соответствующую фракцию Библейской мифологии.

Подрагивающий, пульсирующий от предвкушения «бур» выбравшегося из плена прекрасных ножек Райзера был приставлен им к уже заметно мокрому, приоткрывшемуся и покрасневшему от ласк языком входу. Габи с легко читаемым на лице любопытством наблюдала за сим действием, но никак не комментировала и не давала ни единого намёка на то что к данному действию переходить слишком рано. Обоюдное предвкушение витало в воздухе достаточно сильным «ароматом», смешиваясь с другими ароматами, неизменно сопровождающими занятие любовью заинтересованных друг в друге девушки и мужчины. Ещё раз мимолётно, но страстно поцеловав белокрылую женщину, Райзер чуть напрягся в ожидании непонятно чего, и вошёл…

Результат его же собственного телодвижения удивил Фенекса: член сходу зашёл до конца и будто бы и не встречая никакого сопротивления. Если признаки девственности у партнёрши и были спроектированы её создателем, то преодолены они были совершенно незаметно для обеих сторон и без каких-либо последствий. Необычайная влажная гладкость обволокла каждый миллиметр поверхности мужского стержня, тесно, но равномерно сдавив его со всех сторон. Ощущения оказались настолько нереально потрясающими, что Фенекс изумлённо ощутил приближение собственной разрядки от одной лишь первой фрикции, извлёкшей из столь необычного «музыкального инструмента» хлюпающий звук. Сдерживать себя, разумеется, Райзер и не подумал, будучи вполне уверенным в своих «мужских силах» и незамедлительном последующем продолжении, поэтому лишь немного ускорился и, стиснув девушку в объятиях, методично заходил тазом вперёд и назад, вплоть до достижения собственного пика.

«Взрыва сверхновой ощущений» у мужчины не произошло. Вместо этого возбуждение от ощущений словно бы засасывающего всё принимаемое внутрь лона с разрядкой только повысилось и постепенно переросло в невозможно сладостное изнывание, когда уже и хочется остановиться и насладиться моментом, но ситуация и позывы своего же тела не дают этого сделать. Ничуть не замедлившись после извержения внутрь, Фенекс задвигался с новой силой, и с новоявленной же страстью зацеловал по-прежнему загадочно молчащую Габриэль. От ритмичных движений бюст окончательно вырвался на свободу из комфортного плена лифчика и груди синхронно запрыгали большими упругими мячиками, привлекая внимание разошедшегося мужчины. Райзер даже слегка замедлился, чтобы оценить такое зрелище более подробно, да ухватить в порыве вожделения одну из них ладонью, что легко у демона и получилось. Мягкость плоти будто бы сама охотно прыгнула в руку и всем своим естеством возжелала быть сжатой сильными мужскими пальцами, дабы те оценили её на ощупь без всяких посредников в виде ненужной ткани. Розовая вишенка остренького соска уткнулась в большой палец, и Райзер не упустил случая тут же обвести им заманчивый миниатюрный пик молочной возвышенности, начать его теребить и совершать прочие приятные для обоих действия.

…Между тем, минуты быстро скрадывались в ночи за невероятно приятным времяпрепровождением, а Фенекс, аки заведённый, так и не мог обрести утраченного душевного равновесия, продолжая двигаться в привычном ему ритме, казалось бы, даже против собственного желания. Ощущения в паху мужчины были слишком хороши несмотря ни на какую неопытность партнёрши и даже на явное отсутствие инициативы с её стороны… что некстати породило в сознании Фенекса мысль о том, что Библейский всё же был тем ещё отнюдь не благообразным стариком-затейником, раз создал такую крылатую прелесть, совершенно точно спроектированную явно не для войны, а для кое-какого другого действия. Это уже потом богу пришлось ввести тотальный контроль и, в случае с Габриэль, использовать редчайший бриллиант в качестве очередного камня, одного из многих для метафорической мостовой дороги, в смысле для собственного абсолютно преданного небесного войска. Почему такие сравнения? Всё дело в том, что почти так же хорошо как сейчас Фенексу было лишь вместе с Риас на самом пике её чувств и эмоций во время брачной ночи, ну или при очень и очень старательном ублажении Ясакой — да и то, подобное было на краткие промежутки времени, а сейчас ощущения растянуты и полностью захватили контроль над всяким здравым смыслом.

«Даже страшно подумать, что будет, когда Габи научится делать приятно… целенаправленно!.. ох, кажется, я опять!»

Мысль неожиданно прервалась на долгожданном моменте: девушку слегка выгнуло в спинке, крылья серафимы на миг сжались и хлопнули по постели, развернувшись на весь размах, при этом заметно потемнев и замерцав… лишь чтобы вернуть себе белоснежный цвет через минуту, когда непроизвольные сокращения низа живота партнёрши окончательно прекратились, а сама она расслабленно растеклась по постели, выпуская талию мужчины из плена её замечательных ножек.