Полог леса густой, и широкие кроны смыкаются, образуя купол. Стволы деревьев, покрытые мощной корой, начинают ветвиться почти от земли. Стеной по стволам поднимается плющ, оплетает высокие деревья от основания до вершины, стелется по земле, и ноги приятно холодят глянцевые листья. Мой взгляд выхватывает разные деревья: высокий каштан и стройный тополь, раскидистый клён и цветущую акацию. Птицы радостно щебечут и перекликаются. Глубоко вдыхая свежий лесной воздух, я чувствую, как наполняюсь умиротворением, от головной боли не остаётся и следа.

Мы направляемся на юг, в центр Фрактала, где под ветвями и выступающими над землёй корнями деревьев пробегают реки, с невысоких порогов прыгают водопады. Ступни утопают в ярко-зелёном кукушкином льне. На длинных ножках виднеются небольшие коробочки, напоминающие расцветкой птицу, которая подарила этому растению название. Возле речушек камни покрыты светло-зелёным ветвистым сфагнумом, что создаёт мягкий ковёр. Воздух наполнен ароматами груши, мускатного ореха и солнечной розы. Над цветами порхают тысячи бабочек, они повсюду, кажется, их больше, чем воздуха. Мир эдемов бьётся и пульсирует, как человеческое сердце.

Довольно скоро среди деревьев показывается Воронка: три огромных дуба, называемых Близнецами, величественно возвышаются над лесом. Внутри их стволов виднеется сияющее и переливающееся всеми оттенками зелёного вещество. Оно напоминает огромные изумруды. Его так много, что в некоторых местах стволы дубов как будто треснули и разошлись, а из них выглядывают драгоценные камни.

Мы пришли с северной стороны, поэтому приходиться огибать необъятные крепкие стволы. Взгляд упирается в одно из деревьев — особенное. Прямо в стволе находится дверь, а над ней несколько маленьких окошек.

Войти туда могут только авгуры и медиумы: внутри дуба они проводят медитации, и тогда из окошек льётся мерцающий фиолетовый свет. Известно лишь, что авгуры и медиумы мысленно соединяются со Вселенной, поддерживают в ней гармонию и просветляются. Но как люди оказываются внутри дерева и что именно там происходит, остаётся большой тайной… Наверное, бабушка могла бы мне рассказать, но я не решаюсь спросить: о медитации говорить не принято, это таинство, открытое немногим, и эти немногие бережно защищают его.

Мы выходим на Главную поляну перед Близнецами, где находятся Солнечные часы. Сюда попадает достаточно света, и циферблат переливается в лучах Солнца перламутром. Помимо цифр на нём нарисованы какие-то планеты, а по краю изображён тонкий золотистый круг.

Сегодня ночью циферблат будет светиться, подобно звёздному небу, а на поляне устроят Цветной костёр: музыканты будут играть на инструментах. В полночь авгуры, как обычно, расскажут любимые истории и легенды о невероятных чудовищах: тенях, с которыми нельзя играть, волках, что охотятся на лучи света, устрашающих птицах с гладкими крыльями и жутких гигантских деревьях. Может быть, старейшины вновь поведают сказку, которая больше других пугала меня в детстве, — о страшном дне, если бы эдемы перестали молиться и медитировать: тогда поле планеты исказилось бы до неузнаваемости, настало бы время асператуса — устрашающих облаков, сулящих беду, плотные тучи сомкнулись бы над землёй, скрывая Солнце, и во мраке мы остались бы без силы… Лучше снова сгореть заживо, чем стать свидетелями гнева Иоланто.

Сегодня мы отправимся спать позже обычного — часа в три ночи — и будем отдыхать, но встанем на рассвете и помолимся с первыми лучами Солнца.

— О нет, — горестно вздыхает Нона, и я ищу взглядом причину её тоски.

Нас заметили эдемки. Они забыли, о чём говорили, и теперь девушки направляются к нам, пока на их лицах расцветают радостные улыбки. Парни остаются в стороне, хотя некоторые из них обращаются к нам, приветствуя через всю поляну.

Обычно в это время здесь уже никого нет, но молодые люди, наверное, молились, а потом задержались, чтобы пообщаться.

Я знаю этих эдемов всю жизнь. И каждый раз тоскливо улыбаюсь типичной внешности: очень светлая кожа, такие же волосы, ярко-зелёные глаза. Так выглядит почти каждый молодой эдем и юная эдемка. Так выгляжу и я.

— Доброго вам дня и душистой фацелии! — девушки окружают нас с разных сторон и приветствуют наперебой. — Габриэлла! — они кивают мне и ослепительно улыбаются, а затем, уже не так радостно, обращаются к моей подруге: — Нона.

— Какой красивый оттенок золотого! — говорит одна из эдемок — Виола, касаясь моих волос. — Много времени требуется, чтобы они приобрели такой приятный цвет?

Не успеваю ничего сказать, как Нона отвечает за меня:

— Все знают, что Габриэлле не нужно много времени. Я видела, как она меняет цвет волос сразу после утренней молитвы.

Мне хочется сделать Ноне замечание из-за её пренебрежительного тона, тем более, она лжёт: так быстро менять внешность я не умею, но только вздыхаю и улыбаюсь, когда мы с подругой переглядываемся. Она всегда так делает: при всяком удобном случае старается упомянуть, что у меня высокий уровень осознанности.

— Это правда? — едва не обиженно говорит другая эдемка — Адриана.