Еще никогда не был оргазм таким спокойным, еще никогда Тамерлан не выходил из меня, не кончив.

Мать моя женщина… Этот мужик сведет меня с ума, а главное, почему мне так нравится? Я же ненавидеть должна, но в груди отчего-то горит от эмоций. Хочется кричать от радости, нет, визжать, как ненормальная, накинуться с поцелуями, удавить в объятиях…

Что?

Стоп?

— Ты же не…

— Одеться не забудь, — переворачивается он, натягивает штаны и через мгновение начинает храпеть.

Что это, черт подери, сейчас было? И… Я бы повторила. Раз, второй.

Правда, засыпаю очень быстро и сладко, и уже не так страшно, особенно, когда закидываю на него ногу и обнимаю со спины. Бл*-я, как же кайфово. И все равно, где мы находимся, главное, что этот невыносимый вояка рядом.

Кажется, что ничто уже не сможет нарушить нашу небольшую идиллию.

Просыпаюсь от оглушительного выстрела, прозвучавшего, словно в огромном помещении без мебели. Эхо бьет по мозгам, и я вскакиваю с импровизированной кровати. Оглядываюсь по сторонам. Одна. Тамерлана нет.

Раздаётся ещё один выстрел, и я подхожу к проему, через который мы сюда забрались.

Нас нашли?!

Бл*ть!

Что делать?

Пока я думаю, выбираться мне или все же остаться и не отсвечивать, звучит звук удара, истошный стон и ещё один выстрел. Боже…

Да, да, я помню, что лучше не мешаться, но вдруг Тамерлану нужна помощь, а вдруг его ранили?!

В голове отчаянный гул и я, уже плохо соображая от подступающей тошноты, все-таки лезу, чувствуя, как страх корочкой льда покрывает все тело. Выкрикиваю, когда вместо луны появляется напряжённое лицо Тамерлана. И мы несколько мгновений смотрим друг на друга. В сознание лезут образы самого плохого. Он слишком тих, а карканье ворон и вой ветра оглушает. И еще кажется, что я ощущаю смерть, она буквально пробирается под кожу.

— Тамерлан... — хочу услышать его голос, его крик, его рык, хоть что-то, что даст понять, что мы еще живы, что мы еще не попали с ним в ад. Из-за меня.

И рука, протянутая за мной и вытаскивающая грубо и жестко, приносит облегчение.

Он толкает меня на землю, а сам прыгает обратно, пока я осматриваюсь и словно мысленно возвращаюсь назад. На два года, когда в клубе, где я искала Тамерлана, он вот так же всех положил. Спасал мою никчемную жизнь.

Вижу несколько трупов и не могу даже пошевелиться. Тамерлан убийца. Везде, где он появится, жди смерть. И я стала такой же. Несу смерть и страх тем, кто этого не заслуживает.

— Хватит ныть, надо уходить, — говорит он сквозь зубы, и я безоговорочно следую за ним, почти закрывая глаза, и мельком замечаю свой рюкзак, он его достал.

— Что случилось? — задаю преглупейший вопрос, но сейчас мне хочется говорить хоть что-то, чувствовать себя живой. — Ты всех убил?

— Четверых. Но будет ещё больше, и тогда страхом мы не отделаемся. Нужно уходить.

Хоть я и так чуть ли не бегу за ним, меня накрывает тошнота, и вскоре содержимое желудка выходит наружу. Тамерлан ждёт, ничего не говоря, потом дает бутылку с водой и подталкивает меня вперед.

— Сейчас не время для страха, иначе он сожрет тебя.

И он прав. Он всегда прав, а я дура, если думала, что мои игры всегда будет прикрывать папа. Только вот я забыла, что он не всемогущий, в отличие от мэра.

Сколько смертей ещё будет? Удастся ли нам выжить? Сейчас меня гложут сомнения… Тамерлан тоже не всесилен, и он один, а за нами ведётся охота.

Идём долго, и сейчас я просто бесконечно благородна Тамерлану за одежду и ботинки, в которых он заставил меня спать. Откидываю в сторону головную боль, что с каждой минутой все возрастает.

Внезапно Тамерлан тормозит, осматривается, и мы начинаем идти быстрее, пока не оказываемся в лесу.

Солнце освещает верхушки деревьев, создавая сказочный пейзаж, но даже он пропитан дуновением смерти. Особенно, когда над кронами начинает кружить вертолет. Мы застываем, и Тамерлан тянет меня за поваленное дерево в кусты, накрывает рукой, и я закрываю глаза, пытаясь проглотить панику вместе с вязкой слюной.

Когда же это все прекратится…

— Что нам делать? Куда бежать? Почему не связаться с отцом? — шепчу я отчаянно.

— Сейчас за ним следят. Пока он ничего не знает, он в безопасности. Как только начнет войну с мэром, его не просто сместят с должности, его лишат звания, покроют позором, а вскоре навесят таких преступлений, что сидеть ему вечно в тюрьме.

Кусаю кулак, сдерживая рвущееся изнутри рыдание, мотаю головой, не веря, что все это из-за одного видео. Не может такого быть!

— И все из-за видео, да?

— Алла, ты в игрушки не с Петей играла, родители которого никто. Николай сын мэра. Ему смерть ребенка на дороге сошла с рук. Отец истребляет все, что связано с этим видео, чтобы никто не смог это подтвердить.