Шрифт:
– Пошли. Разберемся. Киря, - развернулся он к Кирику и кивнул выразительно на безучастно сидящего у стены Черного.
Тот понятливо замотал головой и с боком двинулся к бойцу.
А Черный, сидя на корточках, прислонился затылком к стене и закрыл глаза.
Он уже словил небольшой адреналиновый отходняк и теперь имел возможность терпеливо ждать и обдумывать план дальнейший действий. Хотя, это громко сказано.
Какой план?
Каких действий?
Веснушка в городе.
Она в городе, всего в каких-то нескольких километрах от него.
Она здесь.
Через закрытые глаза ласково грело солнце.
Родительское внимание.
Толик выглядел не особо хорошо. Но это никак на его работоспособности не сказывалось. И даже, наверно, наоборот, повышало.
По крайней мере, глаз он с моей двери ни на секунду не сводил.
А еще подозреваю, что комнату в хостеле жучками напихал.
И вот не надо спрашивать, откуда у простого урки могут взяться жучки! Это Россия. Здесь есть все.
Особенно у урок. Особенно у тех, кто , вроде как, отошел от дел.
С Витей я не разговаривала, звонки его тупо игнорировала, а , когда явился в хостел сегодня с утра, не пустила в дверь.
Колю я тоже игнорировала. Он, в отличие от Вити , гордость имел и не приезжал. Хотя, может, просто работал. Дела все же, не то что у неработающих пенсионеров.
Короче говоря, я злилась. И придумывала способы мести. Мелочной и разрушительной.
А потому что нечего со мной обращаться, как с маленькой.
Ну подумаешь, Лена отправилась на вечер встреч выпускников. И что в этом такого? Разве стоило из-за этого устраивать то, что они устроили?
Начала щелкать по каналам, но грусть-тоска. И голова болит. И нервы не в порядке. И Веник… Ой, все.
Про Веника – не будем.
А то в самом деле недолго ненормальной стать.
Я валялась на кровати, ела пиццу, лечилась от последствий душевной травмы.
Все мужчины в моей жизни, как сговорились, только и делали, что наносили мне их. Эти самые травмы. Душевные.
Сначала Веник.
Бооожеее… Он сам - моя сплошная травма. И физическая в том числе.
Стоило только до шеи дотронуться, до губ искусанных. Никакая помада не скроет такое непотребство.
Но тут я сама виновата.
Сегодня, разбирая на свежую голову вчерашнее происшествие, я куда как ясно понимала, что просто затмение какое-то случилось. Дикость.
Ну не должно быть такого, что у нас вчера произошло!
Да, это мой Веник, да, мы дружили, и да, его можно смело назвать моей первой любовью. Светлой и чистой, ласковым, приятным воспоминанием, как у многих.
Несчастливой, как у всех.
А исключения… Ну, я не исключение.
Так что мы, по идее, должны были бы встретиться, посмотреть друг на друга, испытать взаимную неловкость. А потом, возможно, и теплоту. Посмеяться, вспомнить прежние времена… Обменяться телефонами.
И на этом все.
Все.
Но мы же…
Господи, мы набросились друг на друга, словно два животных, голодных и жадных. Словно мы – любовники, которых разлучили на долгие годы! Словно он – мой самый близкий, самый родной…
А ведь я, по сути, ничего и не знаю о нем. Кто он, что он… Дерется за деньги. Нелегально. Почему?
Сидел в колонии, если не врет Марина. Почему?
Я столько про него не знаю.
И вот, встретив, вместо того, чтоб просто поговорить, мы…
А потом я струсила и сбежала.
Испугалась банально.
Что он решит продолжить. Он, с таким бешеным напором, точно бы решил продолжить! Точно!
И что бы у нас в таком случае вышло?
Быстрый перепих на коробках в подсобке? На скамье в раздевалке?
Ты об этом мечтала, Лена? Именно так должен произойти твой первый раз? Ты для этого динамила Рупа все время?
Хотя… Руп – не аргумент.
И я не динамила.
Просто… Не хотела специально. Нарочито. Хотела так… Чтоб до искр , до фейерверка, до полной отключки мозга! Как… Как вчера. С Веником.
Черт!
Я подскочила на кровати, отбросила пиццу в сторону.
Побегала на нервах туда и обратно по номеру, поражаясь своим мыслям.
А еще тем, что неожиданно поняла, что все это время я, похоже, на подсознательном уровне…