– Ты сказал, что узнал о диагнозе после смерти Леры.

– Да, прошло чуть больше трёх месяцев, - отвечает невозмутимо Андрей, сложив на груди руки.

Я продолжаю обездвижено сидеть на кровати, терзая нижнюю губу до крови. Только бы не заплакать и не завыть. Только бы не смотреть на мужа с жалостью.

– Почему ты не лечился?

– Не хотел, - отвечает прямо.

– Собрался пустить всё на самотёк?

– Типа того, - усмехается Андрей.

Я понимаю его чувства. Муратов только-только потерял дочь, утратил свой единственный смысл жизни, а тут болезнь… Словно гром среди ясного неба. Уверена, он воспринял диагноз вполне спокойно, словно так и должно было быть. Но сейчас-то всё изменилось. У него есть сын, который нуждается в отце и есть я, его жена, которая не представляет без него своей жизни.

– А сейчас? Почему ты не лечился сейчас?

– Я прошёл диагностику и планировал операцию, но у тебя начались роды. Сын, у которого под вопросом стоял не менее устрашающий диагноз, был у меня на первом месте.

Я поднимаюсь с кровати, подхожу к нему вплотную и обнимаю за плечи. Андрей меня целует: жестко и глубоко, фиксируя ладонью затылок и не давая ни единого шанса на отступление. Мне важно испытывать те самые эмоции, что были раньше, чтобы немного отойти от шока и попытаться трезво мыслить, но жалобный и неконтролируемый всхлип всё же вырывается из груди.

– У меня доброкачественная опухоль, операбельная, - немного раздражается Андрей, отпрянув.
– Эта информация хоть немного тебя успокаивает?

– Да! – киваю словно китайский болванчик.
– Очень успокаивает.

– У меня сложные времена, Нина. Я приехал, потому что соскучился по тебе и сыну, - произносит он, сцепив зубы. – Ты… ты всё усложняешь, правда.

Я прижимаюсь ближе, встаю на носочки и коротко целую в колючую шею. Нужно срочно отмотать время назад, в тот период, когда я ещё не знала… ненадолго, только бы Андрей не злился и у него не болела голова.

– Я просто до одури хочу тебя, - он запускает ладонь в мои волосы и наматывает их на кулак, заставляя посмотреть в глаза. – Завтра утром мне нужно уехать.

Я понимающе киваю и спешно снимаю тонкие бретели ночной сорочки. Шелковая ткань скользит по телу и падает к ногам, а я только и могу, что отодвинуть её в сторону. Опустившись на колени, расстёгиваю пряжку ремня и тяну вниз боксёры. Перед глазами нетерпеливо покачивается огромный налитый кровью орган с блестящей от смазки головкой. Андрей соскучился и дико хочет меня, а об остальном я обязательно подумаю чуточку позже.

Муратов поднимает меня за локоть и подталкивает к кровати. Широко разводит ноги, входит одним резким толчком и начинает быстро двигаться. Я смотрю в его порочные глаза, перевожу взгляд на приоткрытые губы, подбородок, широкие плечи и в очередной раз отмечаю, что он идеальный. Он тот, кто мне нужен! В этот момент слёзы начинают непроизвольно катиться из глаз. Андрей замирает во мне и недовольно качает головой.

– Так не пойдет, Нина.

Он ловко перекатывается на спину и утягивает меня за собой. Я оказываюсь сверху, упираюсь ладонями в его грудь и медленно опускаюсь на эрегированный член, чувствуя, как спирает дыхание и краснеют щёки. Муратов откровенно разглядывает моё тело с самодовольной улыбкой и тяжелым дыханием.

– Выключи голову, - требует он. – Слышишь меня? Выключи голову, Нина. Тебе хорошо со мной?

– Очень, - киваю в ответ.

– Мне тоже с тобой хорошо.

В ответ на его слова тело мгновенно обдает жаром, а из груди вырывается протяжный стон. Андрей никак не помогает мне двигаться. Любуется снизу и трогает грудь, перекатывая между пальцами затвердевшие соски и надавливая на поясницу.

Я отключаю голову по его просьбе и прислушиваюсь к себе: чувствую его давление изнутри, слышу постыдные влажные звуки и двигаюсь медленно, подбирая нужный мне ритм. Когда до развязки остается совсем немного, Андрей опускает ладони на мои ягодицы, резко насаживает на себя и начинает активно толкаться бёдрами навстречу.

– Боже мой… Боже… - шепчу, когда начинаю тонуть в сладком поглощающем меня удовольствии.

Яркий оргазм обрушивается на нас одновременно. Андрей без презерватива, поэтому быстро приподнимает меня за бедра, водит рукой по блестящему от смазки члену и кончает себе на живот с приглушенным стоном. Он не хотел второго ребёнка, потому что боялся... Возможно, лекарства, которые он принимал были слишком сильными.

Я обессиленно падаю на Андрея и учащенно дышу. Мне не хочется возвращаться в реальность. Хочется слышать биение сердца любимого мужа и чувствовать жар разгоряченного тела.

Андрей уходит в душ первым, а я - после него. Когда возвращаюсь в спальню, то разочарованно вздыхаю, потому что Муратов крепко-крепко спит.

Жаль, что мне этой ночью не до сна. Я тянусь к телефону и начинаю изучать всевозможные статьи на тему его болезни. Меня потряхивает, когда я читаю первую. В ней сказано, что доброкачественные новообразования могут быть не менее опасными, чем злокачественные. Любая опухоль при неудачном расположении может сдавливать жизненно важные центры мозга, вызывая неблагоприятные последствия. Хотя они медленно растут и хорошо поддаются лечению, в запущенной стадии могут стать причиной инвалидизации и смерти. Важно своевременно показаться врачу, чтобы провести диагностику и лечение. Обнадеживает то, что доброкачественную опухоль можно полностью излечить хирургическим методом. Рецидивируют доброкачественные опухоли мозга после лечения редко. В случае успешного лечения продолжительность жизни пациента, будет такой же, как и у человека, который никогда не болел онкологическими заболеваниями центральной нервной системы.