29

Спустя две недели после выхода, преодолев около ста пятидесяти километров по льду Днепра переселенцы вышли на Припять, прошли еще день и достигли места, где в нее впадала река Уж. Отсюда началось расселение первых родов, точнее целого племени.

Селились плотно, не по двадцать-тридцать семей в одной деревушке, и по пять-семь деревушек в «кусте» на удалении пяти-десяти километрах друг от друга, с удалением подобных «кустов» на пятнадцать-двадцать километров между собой, как привыкли, а фактичекски создавали большое полноценное племенное городище. Как говорится, в тесноте, да не в обиде. Мельче просто было нельзя в силу безопасности, ибо небольшие деревушки станут легкой добычей для аборигенов, что непременно захотят напасть на чужаков и поживиться их добром плюс самих чужаков в рабы определить. На столь крупное поселение они нападать поостерегутся по крайней мере в первое время, а потом уже поздно будет… пить боржоми.

Собственно говоря большое городище требовалось лишь на первое время, пока переселенцы не освоится на месте и не разберутся что к чему, и уже в зависимости от того, какие сложатся отношения с аборигенами, начнется расселение (мирное или не совсем). Оставалось только надеяться, что больших дураков ни среди аборигенов, ни среди переселенцев нет и больших конфликтов не возникнет.

Первое городище решили ставить на слиянии Припяти и Словечны. Поскольку на дворе зима и земля мерзлая, отогревать ее и копать слишком долго и муторно, то периметр для городища закрывали не привычным частоколом вкопанным в землю на насыпном валу со рвом вокруг (это все летом будет сделано, по крайней мере выкопан ров), а методом сруба. Рубили небольшие башенки три на три метра и вот между ними уже закладывали горизонтальные бревна десятиметровой длины. Такая стена из сырого леса конечно долго не простоит, но на пару тройку лет хватит, а там лес для нормальной стены высохнет из которого и поставят нормальную стену.

Стену для городища, благодаря имеющемуся в большом количестве инструмента для работы с деревом, возвели всего за два дня. Поставили не только периметр, но и сколотили полноценные ворота повесив их на настоящие железные петли, что помимо всего прочего сковали из крымского железа летом. Так же заготовили большое количество древесины под строительство домов. Но их рубить переселенцы будут уже самостоятельно, так как Рус повел переселенцев дальше. Требовалось торопиться. Единственное что он проконтролировал, так это строительство большой бани для печи которой так же были изготовлены некоторые элементы из железа, а именно котел для воды на десять литров и железный лист для каменки, чтобы можно было подать пару.

Прошли пять дней, достигли слияния Припяти с рекой Птичь и поставили еще одно городище уже за три дня.

И снова в путь. Еще пять дней хода и в Припять впадает река Случь, где так же поставили очередное городище. Четвертое городище поставили на реке Цна, а пятое на слиянии с Ясельдой. На этом расселение волынского союза племен было завершено.

Местные на удивление проблем не доставляли и все меры предосторожности оказались излишними (но тут, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть). Рус ожидал достаточно упорного сопротивления, вылазок, каких-то партизанских действий, но все было тихо. Аборигены сидели по своими поселениям в самом крупном из которых насчитывалось всего пятьдесят полуземлянок и лишь хмуро-настороженно зыркали из-за частоколов, провожая суровыми взглядами проходящих мимо славян сами ожидая в любой момент нападения на себя.

«А собственно, что они могли нам сделать? — задумался он над пассивным поведением балтов. — По большому счету ничего. Свалились им как снег на голову они и среагировать-то не могли. Чтобы собрать армию способную нам противостоять, нужно время и довольно много».

К тому же населения тут оказалось весьма немного и чем дальше на запад по Припяти, тем меньше. Ну да, там тоже славяне, что время от времени совершали нападения на восточных соседей.

Вообще общая численность балтов по оценке Руса едва ли была больше численности славян, то есть около миллиона человек и это на огромной территории от линии по рекам Одр-Висла-Буг на западе, до района Москвы на востоке и от Балтийского моря на севере, до истоков Днестра и Южного Буга, а так же Десны на юге. Так что плотность населения, особенно здесь на юге, где их постоянно прессовали то славяне, то оногуры была весьма слабой.

Бежать балты тоже никуда не бежали, тем боле что славяне никого собственно не гнали хотя могли разворотить все их поселения с легкостью. Ведь образ жизни балтов по факту ничем не отличался от образа жизни славян, все те же крохотные деревушки на двадцать-тридцать семей и стоит окружить такую деревушку всего сотне закованных в черное железо воинов, так они сами сдадутся, видя бесперспективность сопротивления.

Вот только никакой надобности в разорении аборигенов не имелось. Во-первых, своего продовольствия достаточно, а это пожалуй единственная вменяемая причина для агрессии. Во-вторых, любая заварушка, это потеря времени, на что Рус пойти не мог, он и так едва успевал.

Да и куда они побегут посреди зимы? И далеко ли убегут, прихватив лишь то, что могли унести на себе? Ведь с живностью у балтов было откровенно плохо, по факту крупного скота и нет, лишь козы да овцы, жили в основном за счет охоты и рыбалки, да сеяли что-то мал-мала, на кое-как обработанных полянках. Да и кто их беглецов ждет? Кому они нужны? Разве что в качестве рабов примут с радостью. Если у славян в законе было сказано, что славянин не мог держать в рабстве другого славянина, то у балтов с этим оказалось все гораздо проще. В общем деваться аборигенам было некуда.

Хотя желающих среди переселенцев избавиться от соседей хватало. Это естественно — никто не любит, когда под боком находятся чужаки, волей-неволей начинаешь видеть в них угрозу. Но Рус настоял на мирном соседстве, оценив реальную обстановку на месте. Она, по крайней мере тут в районе Припяти, складывалась очень благоприятной для переселенцев.

— Зачем они нам тут? — выражал недовольство один из волынянских вождей. — Давайте их разорим, часть в рабы, а остальных сгоним прочь!

— Не нужно никого никуда гнать. Вместо того, чтобы на ровном месте плодить врагов, начав лить кровь без повода, лучше сделайте из них союзников.