Лишь когда он прыгнул и коснулся холодной воды, сирена внутри меня отозвала чары, но мы не учли одного: испуг. Переводя ошарашенный взгляд то на меня, то на корабль, громадой возвышающийся неподалеку, мальчишка издал пронзительный крик, который продлился недолго. Шикнув, я резко нырнула под воду и потянула юнгу за ногу ко дну. Я крепко держала отчаянно брыкающегося и захлебывающегося криками мальчишку, предчувствуя наслаждение, которое наполнит меня в эту ночь сполна.

Я наслаждалась приятными прохладными прикосновениями каждый раз, когда влажное полотенце касалось моей горячей кожи. Отложив его в сторону, я подошла к зеркалу и взглянула на себя: раскрасневшееся лицо, блеск в глазах, на губах запеклась кровь. Облизнув их, я удовлетворенно кивнула и вышла нагая на палубу, плотно закрыв за собой дверь.

Я старалась передвигаться по палубе на цыпочках, чтобы не разбудить спящих матросов. Я изредка задерживала дыхание и останавливалась, чтобы прислушаться. Вокруг стояла тишина, лишь волны бились о борт корабля, успокаивая своим мелодичным пением.

Подойдя к каюте Уильяма, я остановилась и, еще раз хорошенько все обдумав, тихо постучала. В ответ я услышала только звук катившейся по полу стеклянной бутылки и недовольное бурчание. Постучав еще, на этот раз громче, я с испугом отпрянула от двери, когда из-за нее послышалось:

— Убирайтесь! Я не хочу видеть никого из вас!

Я выждала несколько секунд и, войдя в каюту, огляделась.

Стол и стул были опрокинуты, на кровати беспорядочно лежали старые вещи, пропитанные кровью убитых в сражении сирен, повсюду валялись бутылки из-под рома. Под ногами неприятно разливалась и хлюпала вода, предназначенная для умывания, резкий запах алкоголя и крови обволакивал стены и пол, создавая непроницаемый купол. Не дожидаясь, когда в меня полетит очередная бутылка, я осторожно ступила босой ногой на осколки, почувствовав тепло собственной крови, и, зайдя в каюту, закрыла за собой дверь на засов. После ночной охоты я почти не испытывала боли, эйфория перекрывала все другие чувства.

Привыкнув к темноте, я обнаружила, что Уильям сидит в углу, сгорбившись над бутылкой, в которой было достаточно рома, чтобы напиться до беспамятства. Он не услышал, как я вошла, поскольку вздрогнул всем телом, когда я произнесла:

— Могу предложить более быстрый способ свести счеты с жизнью, нежели гнить заживо в собственной каюте.

Уильяма вскинул голову и выронил бутылку, а я не могла скрыть улыбку. Подходя ближе, будто к клетке с водяным призраком, я наблюдала за реакцией мужчины: черная пелена заволокла глаза, в них не проглядывалась похоть, лишь любовь и желание обладать мной, ладони сжимались и разжимались в унисон его вздохам, которые стали напоминать гортанный хрип. Уильям медленно, сантиметр за сантиметром, изучал мое тело, будто пытался понять, настоящая я или лишь мираж. Присмотревшись, я увидела, что волосы его, некогда черные, словно ночь, теперь были похожи на жженую солому. Перехватив мой взгляд, он провел рукой по волосам и, шумно выдохнув, молниеносно прижал свободной рукой браслет к запястью. Я мотнула головой, отгоняя наваждение, и волосы Уильяма вновь потемнели.

Встретившись со мной взглядом, Уильям встал и подошел ко мне на неуверенных ногах: от него пахло ромом и табаком, взгляд блуждал по моему лицу, запоминая малейшее движение.

— Ты пришла…

Уильям коснулся моей шеи подушечками пальцев, медленно поднимаясь вверх, после чего я почувствовала мягкое прикосновение ладони на своих волосах. Дыхание перехватило, тело покрылось мурашками и, блаженно прикрыв глаза, я тихо выдохнула. Уильям начал слегка массировать мне кожу головы, заставив меня издать непроизвольный стон. Приоткрыв глаза, я заметила, что в глазах мужчины появилось желание: взгляд скользил по моему лицу в попытках понять, для чего я пришла, руки осторожно опустились на талию. Привстав на носочки, я накрыла губы мужчины легким поцелуем, отчего он шумно выдохнул и прижал к себе всем телом, будто боялся, что я сбегу или растворюсь в воздухе. Почувствовав легкие касания его языка на своих губах, я запустила ладонь в волосы Уильяма, обвила руками его шею и, запрыгнув ему на бедра, обхватила их ногами, слегка выгнула спину и тихо спросила:

— Будешь ли ты со мной так же нежен, как четыре года назад? Будешь ли ты мне принадлежать так же, как четыре года назад? — изогнув уголок губ в ухмылке, я внимательно наблюдала за реакцией мужчины. Не собираясь отступать, одной рукой я сильнее обвила шею Уильяма и, слегка двигая своими бедрами поверх его живота, начала покрывать его лицо легкими поцелуями. Дыхание мужчины сбилось, руки сильнее сжали мою талию, но он не позволял себе ничего, что могло бы меня разозлить.

— Ну же, скажи… — мои поцелуи становились все требовательнее. Я провела по губам Уильяма языком, после чего слегка приоткрыла их, дразня и проникая внутрь. В эту же секунду мужчина резко схватил меня за волосы и отдернул от себя, внимательно всматриваясь в мои глаза.

Приручи, а затем уничтожь. Предательство не должно остаться безнаказанным.

Уильям посадил меня на кровать, предварительно скинув с нее все старые вещи. Наклонившись надо мной, он легким движением руки опрокинул меня на подушки, начав расстегивать свою рубашку, не сводя глаз с моего тела. Закончив с последней пуговицей, он откинул рубашку в угол комнаты и, присев на колени, аккуратно развел мои ноги в стороны. В попытках разгорячить Уильяма еще сильнее, я наигранно отпрянула от него, но лишь ощутила стальную хватку на своем запястье и горящие от желания глаза мужчины, который в следующую секунду произнес хриплым голосом:

— Я хочу доказать, что достоин тебя.

Уильям провел пальцами по моей прохладной коже, из-за чего тело покрылось мурашками. Легкие прикосновения затягивали жгущий клубок внутри живота, и мужчина обхватил обеими руками мои бедра и слегка придвинул к себе, начиная покрывать живот мимолетными поцелуями. Чередуя поцелуи и движения языком, он изредка поднимал на меня взгляд и самодовольно улыбался глазами, заметив мои судорожные стоны.

Внезапно я почувствовала поцелуи внизу живота, которые медленно спускались вниз: слегка покусывая кожу, Уильям большим пальцем левой руки провел по клитору, после чего поцеловал его и начал неистово ласкать языком, проводя им то вверх-вниз, то по кругу, чередуя с поцелуями и легкими покусываниями половых губ.