— Сколько ему лет?

— Скоро пять, но он уже очень самостоятельный.

Было воскресенье, спешить особо некуда. Максим за столом расспрашивал Принса о том, откуда тот приехал, какой его родной язык и т. п.

Я позавтракала и, как обычно, занялась Диланом. Все процедуры по уходу я знала «от» и «до», и там, где требовалось два человека, я справлялась сама. Живица в мешке начала заканчиваться, а зимой её нигде не достанешь, поэтому я старалась экономить.

В драке Принс потерял телефон: брат его девушки с друзьями растоптали и выкинули его. Так случилось, что он не знал наизусть номера Маши, своей возлюбленной, а она наверняка волновалась. Я предоставила Принсу в пользование свой компьютер и интернет. Мне и самой было интересно, чем закончится история, в которую я вмешалась.

Я нашла Машу в социальной сети, написала ей со своего профиля, так как страницу Принса заблокировали. Дальше они разговаривали без моего участия. Я дала Принсу свой мобильник, чтобы он мог позвонить Маше.

Ситуация оказалась ещё печальней, чем мне казалось в начале: родители Маши тоже были резко негативно настроены против её отношений с темнокожим парнем. Я слышала, как он плакал на кухне, звал свою девушку по имени.

Вскоре Принс уехал домой, перед уходом ещё раз поблагодарил меня и пожал руку Максиму. Мне хотелось сказать ему одно-единственное слово: «крепись».

Вечером я чуть не забыла про встречу со старикашкой, второпях собралась, но всё равно опоздала на полтора часа, а всё потому, что вела философские рассуждения с Сашкой о непростой судьбе моего темнокожего гостя. Саша, конечно, выражался словечками, гораздо более крепкими и эмоционально окрашенными, но тоже посочувствовал парню.

От старикашки мне досталось в тот вечер по полной: он связал меня, избил и изнасиловал так, что из моих глаз ручьями текли слёзы. Никаких извинений с его стороны не последовало, деньги мне швырнули в лицо, так что пришлось ползать по полу и собирать их. Мне пришлось призвать всё своё самообладание, чтобы не расправиться с извергом прямо там, на месте. Обиду я подавила, утешая себя тем, что день расплаты уже близко.

История Принса и его девушки всё никак не шла у меня из головы, я даже готова была ещё раз прийти на помощь, чтобы хоть чья-то любовь стала счастливей.

Через неделю после знакомства с темнокожим пареньком я из любопытства зашла на страницу Маши, хотела поинтересоваться, как у них с Принсом дела, и узнала, что его убили. Я знала, кто, и знала, за что. Возможно, он забыл про осторожность и снова пошёл провожать её, а может быть, моё вмешательство только ещё больше разозлило компанию расистов. Первым моим порывом было свернуть шею брату Маши, но это уже не решило бы проблему. В конце концов, это была не моя история.

Несмотря на обещание обходить неприятности стороной, зимой я снова попала в историю. В ту ночь настырный Сашка снова уговорил меня прогуляться пешком по морозному воздуху и вёл тёмными дворами. Я прекрасно понимала, зачем он это делает, и шла только потому, что тайно хотела растерзать кого-нибудь более-менее мерзкого. И вселенная ответила на мой посыл.

На лавке в одном из дворов собралась компания в 6 человек, парни и девушки. Нас остановили, попросили прикурить. Сашка, хоть и курил, отказал в просьбе.

— Чё, жалко тебе, бл*ть, сигарет? — характерным тоном начал самый смелый в компании. — А если я твою тёлку поимею?

Сашка весело рассмеялся: наконец-то попалась подходящая жертва.

— Ну, рискни! — подмигнул мой бедовый друг.

— Э, ребята, этот борзый явно нарывается. Надо его проучить! — трое его товарищей тут же обступили нас, а две девчонки так и остались сидеть на лавке, комментируя, что сейчас опять будут махаться.

— Ну что, сестричка, твой звёздный час… — шепнул мне Сашка.

— Жалеешь свой подстреленный бочок? — сыронизировала я и обратилась к незнакомцам. — Не буду даже взывать к вашему благоразумию.

— Чего-чего? — переглянулась они.

Дальше события развивались уже по сценарию: крики, вой и паника. Девки с пивом в руках, решившие поучаствовать в разборках, тоже получили своё. В этот раз мы никого не убили, потому что велика была вероятность, что за нами наблюдают. А хотелось…

До февраля жизнь текла в уже привычном для меня русле: я разрывалась между двумя работами, домашними хлопотами и старикашкой Игорем Евгеньевичем и ждала, когда, наконец, внесу последний платёж по кредиту и смогу развязаться с проституцией и этим ненавистным городом.

Саша по-прежнему помогал мне: забирал Максима из детского сада и водил его гулять, у него даже были ключи от квартиры, в которой мы жили. Я доверяла своему новому другу, Максим тоже обожал его. Саша был счастлив, что нашёл так называемую семью, он ласково звал меня «сестричка», а Максимку — «дружище». Пожалуй, это лучшее, что могло ждать нас в этом городе, даже несмотря на повышенную проблемность нашего нового друга.

Саша с самого начала знал о том, что я зарабатываю на кредит проституцией, и это всё равно не оттолкнуло его от меня. Сам он, конечно, тоже был хорош: на фоне его развлекательно-преступной деятельности мои грешки казались невинными шалостями.